Прости себе меня
Шрифт:
— Что ты сделал с оставшимися записями? — туман в её голове отказывался рассеиваться. Но спросить она была обязана. Язык заплетался, а голова была настолько тяжёлой, что Дани не могла держать её. Поэтому, подложив ладони для мягкости, она упёрлась виском в окно.
— Какими записями?
— Только не делай вид, что ты не понимаешь. За дуру меня держишь? Я о тех записях, что остались на твоём ноутбуке! Или планшете...
— А, — мельком взглянул на неё в зеркало заднего вида, — ты об этом...
— Мои родители поругались, —
Егор слегка притормозил и повернулся к ней. О чём она?
— Ты теперь меня во всех грехах обвинить решила? — из его глотки вырвался нервный смешок, — я ничего не делал для того, чтобы твои родители ругались. Тебе не приходила мысль о том, что там и без моего участие рано или поздно дерьмо всплывёт?
Какое-то время она молчала. Переваривала сказанное им, и всё ещё отказывалась верить в то, что все эти годы жила какой-то иллюзией идеальной семьи. Как так? Отец ведь любит маму! И она...
— А записи? Ты удалил? Оставш...ее..ся... — запнулась и, подняв голову, посмотрела на его профиль.
— Нет пока, — его голос стал тише. Как и музыка в салоне.
— Почему? Ты обещал, что всё удалишь.
— Не хочешь поговорить об этом завтра? Когда язык не будет заплетаться?
— Хочу... — ответила не подумав, и сжала губы, чувствуя, что вот-вот произойдёт что-то, что позже заставит её краснеть, — Егор, останови...
— Мы почти приехали, — не обратил внимание на сдавленный голос Даниэлы, — угомонись.
— Егор, останови! — он вздрогнул от её крика и, обернувшись, понял, что ещё немного, и она загадит его тачку содержимым своего желудка.
— Твою мать, Муха! — дал по тормозам, щёлкая замками.
Дани буквально вывалилась из салона. Едва не упала на колени, когда её вывернуло наизнанку. Слышала отдалённый голос Гордеева. А затем его руки, придерживающие её за предплечья.
— Уйди, — простонала, сгорая от стыда и тяжело дыша, — уйди, Егор!
— Сиди, — отпустил её, — сейчас воды принесу.
На секунду закрыл глаза, и пальцами сжал переносицу. Бля... Он не сможет этого развидеть...
Достал из машины бутылку воды и, открыв ту, поднёс к её губам. Она тут же перехватила пластик, выливая воду себе на ладонь и умывая рот.
— Уйди ты! Блин! Егор! Я в состоянии о себе позаботиться!
Гордеев несколько секунд сверлил согнутую фигурку ледяным взглядом. А затем, опомнившись, всё же отошёл в сторону. Закурил, отворачиваясь от девушки и тихо выругался.
Пока курил, Дани привела себя в порядок. Поднялась на ноги и, закрутив бутылку, бросила ту обратно в салон. Мерзкое чувство. Отвратительное. Стыд горячими волнами приливал к щекам кровь. И, кажется, после этого позора она немного протрезвела.
— Всё? — Егор повернулся к ней и нетерпеливо потёр ладонью затылок, — можем ехать?
— Да, — кивнула, не глядя на него. — Наверное.
—
Несмотря на всё, что сейчас происходило, ему нравилась её беззащитность. Растерянность. И... спокойствие?
У неё не было сил на крики и выяснения отношений. На обвинения и упрямство. Хотелось растянуть этот момент. За исключением содержимого её желудка.
Дани больше не пререкалась и молча села на переднее пассажирское кресло. Даже сумела натянуть на себя ремень. И, больше не говоря ни слова, закрыла глаза.
Старалась не думать ни о чём. Только постель. Подушка. Горизонтальное положение...
— Приехали, — его голос вырвал из полудрёмы.
— Слава Богу, — прошептала, отстёгивая ремень слабыми пальцами.
Было забавно наблюдать за её неловкими движениями. За потерянным взглядом. За тем, как она прячет от него свои глаза.
Егор дождался, когда она выйдет из авто и последовал за ней, оставляя машину возле ворот родительского дома.
— А ты куда? — Даниэла оглянулась, и в ту же секунда запнулась о бордюр. Пискнула, зажмуриваясь и теряя равновесие.
Егор не успел. Девчонка грохнулась на колени и тихо заскулила.
— Блять... — парень подвёл глаза к ночному небу и помог Даниэле подняться.
Она пыталась отпихнуть его, но поняв, что это не сработает, смирилась. Глубоко вздохнула и стиснула зубы, чувствуя жжение на ладонях и коленках.
Просто блеск, Даниэла!
Сегодня ты — звезда программы.
— Пошли, — он потянул Дани за собой.
Придерживал за талию, когда она, напрягшись, набирала код на электронном замке. Но когда у неё не получилось, воспользовалась сканером.
— Прр, — затормозила, когда калитка за ним закрылась, — не в дом... в гараж, — махнула рукой в другую сторону, — в мастерскую. Там буду спать...
И, пожалуй, это была лучшая её идея за весь вечер.
Глава 48
Отвратительное чувство. Она даже не сразу осознала, что проснулась. Простонала и, не открывая глаз, перевернулась с бока на бок. Лицом уткнулась в подушку, проклиная вчерашний вечер и своё желание залить стресс алкоголем.
Она ведь знала, что не умеет пить.
Один за другим в голове проносились события вечера и даже ночи.
Ночи?
Дани глубоко вздохнула перед тем как оторвать бледные губы от подушки. Открыла глаза, глядя на стеллажи перед собой. Жуткая головная боль заставила вновь зажмуриться.
Она в своей мастерской. Обрывочные воспоминания проносились перед глазами... Гордеев.
Девушка взмахнула ресницами и, слегка приподняв голову, посмотрела на дверь. Но привлекло внимание ни то, что она была слегка приоткрыта, а совсем другое. А именно: чёрная макушка, что покоилась на краю дивана возле её ног.