Прости. Забудь. Прощай
Шрифт:
шептала про себя Юля.
Перед тем как выйти на улицу, Юля надела очки и надвинула Алешину
бейсболку на глаза. Нужно позвонить Вадиму Ивановичу. После всех происшедших событий Юля надеялась, что он еще на ее стороне. Хотя, может быть, и ему тоже не оставили выбора. Юлька понимала: дело настолько серьезно, что
любая ошибка может стоить ей и любимому человеку жизни.
Купла не остановится ни перед чем, чтобы избавиться от свидетеля, а
если, не дай Бог, узнает об Алеше…
ему о случившемся. Вопросы такого плана решаются кардинально, хирургиче-ски. Юля была знакома с этим уже не только по телевизионным сериалам.
Звонок на мобильный Вадима Ивановича был зафиксирован из
телефона-автомата на углу Шоссе Энтузиастов и 15-ой. Мониторинг всех звонков на телефон Крутова производился по указанию депутата, и вся информация
немедленно поступала к нему. Было оставлено короткое сообщение, в котором
девушка говорила, что обязательно позвонит еще. Больше ничего. В свой город
она не вернулась. Это выяснили сразу. Значит, вероятней всего, притаилась
в Москве и обязательно попытается связаться со своим защитником. В этом
Купла не сомневался. Хорошо, что Крутов не смог ответить. Второй звонок надо
упредить. А пока к телефону-автомату была выслана группа.
Машину внезапно подбросило.
— Что это было? — спросил один из задремавших на заднем сиденье
парней. — Кошку, наверно, переехали, — предположил другой, бородатый, — хотя
лучше бы мою тещу. Она как раз в этом районе живет, зараза, и любит лезть
везде. — Хорош ржать! Все! Приехали, ребята! Указания такие. Как девка выглядит, вы помните. Особенно ты, Ломоть. Засечете — проследите. Неизвестно, если она кому чего натрепала. Босс сказал не стесняться. Выявить все контак-ты. Действуйте.
— Что делать? Что делать? — повторяла Юля, повесив трубку. Она по-стояла еще немного в нерешительности и, увидев свободную скамейку в сквере
131
напротив, перешла дорогу и присела на краешек. — Через час еще раз позвоню.
Должен же он когда-нибудь взять трубку.
Потом ее мысли переключились на Алешу, и Юля заплакала. Она еще
никогда в жизни не чувствовала себя такой счастливой. Впервые мужчина не
пытался ее изменить или, еще хуже того, подмять под себя авторитетом или
грубостью. Когда Сережа, ее муж, умер, многие пытались ухаживать за ней, но
после того как она отшила нескольких, те, наверное, от обиды распространи-ли про нее нелестные слухи. Поток соискателей резко прекратился. Жизнь в
маленьком городке имеет свои особенности. Женщины ее тоже не жаловали и
почему-то недолюбливали. Может, потому что Юля была очень хорошенькая.
Все, что должно выступать в женской фигуре,
и взглянув на лицо, ускоряют шаг и больше не оборачиваются, то Юля во всех
отношениях была как только что отчеканенная золотая монетка: каждый был
бы не прочь ее иметь или хотя бы подержать в руках.
Юля знала, что полюбила Алешу по-настоящему, серьезно! Она даже
не предполагала раньше, что такие люди могут жить на свете, а не только в
романах Грина и Ремарка.
А его чувство юмора? Девушка впервые в жизни так смеялась. До боли
в животе. Алеша показал ей мир в светлых и спокойных тонах, без крика и дра-мы. Его мудрость придавала уверенности в будущем, а значит, и в себе. Он
был старше Юли более чем на 20 лет, а по взглядам на жизнь и неутомимости
значительно моложе многих из ее сверстников. Все интересное, что он говорил, просто невозможно было запомнить, но одна фраза крепко засела в голове:
«Совершенно мудрый человек, — говорил Алеша, — это тот, кто называет вещи
своими именами». Как будто про него сказано! Интересно, что…
Юля подняла глаза, и у нее сразу пересохло в горле. С каждым шагом
набирая скорость, к ней, шаркая ногами, шел Ломоть. Юля вскочила со скамей-ки и по дуге, удаляясь от бандита, перебежала дорогу, отчаянно оглядываясь
по сторонам в поисках хоть какого-нибудь убежища. Как назло! Сплошной ряд
магазинов и ни одного просвета. Юля бросилась к ближайшей двери. У входа
висел портрет женщины, а над ним неоновыми буквами было написано: «Салон
Галины Ивановны Стрельниковой приглашает вас». Вбежав в салон, она почти
крикнула: «Мне к Галине Ивановне». Кто-то из девушек, не глядя, показал рукой
в конец коридора.
Ломоть зашел почти сразу за ней.
— Привет, девочки! А где моя жена? Она только что сюда зашла.
— С тебя ростом, только чуть пошире?
Девчонки явно развлекались.
132
— Так она с нашим мастером, Ветровым. Сначала обнимались, потом
через заднюю дверь…
Они и не догадывались, с кем шутили.
— Что вы болтаете! Еще чего и вправду подумает, — нервно улыбаясь, сказал вошедший в зал лысоватый мужчина. — Она к заведующей, я слышал.
Это в конце коридора.
Ломоть в несколько шагов оказался у кабинета.
— Что вам? — испуганно вскрикнула не ожидавшая такого визитера за-ведующая, накрывая газетой разложенные стопками по столу наличные. — Вы
откуда? Кто пустил? — кричала она, уже осмелев, вслед выбегающему через