Простить, чтобы выжить
Шрифт:
Когда папа умер, его компаньон предлагал выкупить долю отца, он давал приличную сумму, но мать отказалась. Через несколько месяцев она очнулась от депрессии.
– Твой отец жизнь положил на эту фирму, – заявила мать. – Я не могу бросить дело всей его жизни.
«Не понимаю, что произошло? Фирма процветала. Зачем мама сделала это? Зачем? Зачем?! Что произошло в ее жизни? Почему она ничего не рассказала мне? Мамочка, теперь ты не познакомишься с Аркадием, не приедешь на мою свадьбу, не увидишь своего внука…
В отчаянии Саша набрала номер телефона Аркадия, чтобы рассказать ему о том, что случилось. Недоступен. Ей так хотелось, чтобы сейчас он был рядом.
«Надо ехать в полицию, давать показания. Но сначала я должна увидеть маму. Не верю, что она умерла. По пути в полицию заеду в морг».
Глава 9
Здание морга наводило ужас. Ее встретил медбрат и провел по коридору в огромную комнату, посреди которой стоял стол. На нем, закрытое простыней, лежало тело ее мамы. Саша вдруг ощутила ужасный запах смерти.
Медбрат откинул простыню.
– Я выйду на минутку, если что, позовите меня.
Саша уставилась на безжизненное тело матери.
«Значит, правда – мама действительно умерла».
Ей захотелось уйти в прошлое, прокрутить жизнь назад, до того прощального телефонного звонка. Будь она внимательней к маме, смогла бы почувствовать ее боль, предотвратила бы смерть, уговорила бы не делать этого!
Саша подошла к телу вплотную и положила руку на холодное и твердое, как камень, плечо мамы.
– Мамочка, я помню каждый миг, проведенный с тобою. Не знаю, почему ты так поступила, но я докопаюсь до причины, обещаю, – она нагнулась и поцеловала мать в холодную гладкую щеку.
«Теперь, главное, прочесть ее записку. Возможно, там есть ответ, почему это произошло. И надо поговорить с крестной. Они были подругами. Вдруг она что-то знает».
Саша отдала все распоряжения по организации похорон, затем на такси отправилась в полицейский участок. Долго сидела в коридоре на старом потертом кожаном диване. Наконец, ее привели в кабинет к следователю. Им оказался представительный пожилой человек с широким лбом и профессионально проницательными серыми глазами. Он предложил Саше присесть.
– Меня зовут Александр Михайлович. А вы – Александра Евгеньевна?
– Да.
– Значит, мы с вами тезки, – он улыбнулся.
Саша нахмурилась. Его несерьезность возмутительна.
– Это вы мне сообщили о смерти мамы?
Следователь сосредоточенно поджал губы и сложил пальцы домиком.
– Нет. Мне поручили вести это дело, примите мои соболезнования. Скажите, ваша мама страдала психическими расстройствами?
– Никогда, – Саша покачала головой.
– Тогда откуда у нее такое сильное лекарство?
Этот вопрос поставил Сашу в тупик. Она опустила
– Не знаю.
– А вот я знаю. Я позвонил ее лечащему врачу-психиатру и узнал, что в последнее время ваша мама страдала от панических атак. Три месяца сидела на антидепрессантах.
– Не может быть, – удивленно вскрикнула Саша.
– Вы с мамой были в хороших отношениях?
– Конечно! У нас не было друг от друга секретов. Мы разговаривали с ней в день… В день ее самоубийства. Я тогда не поняла, что это был прощальный звонок. Все было как всегда. Я ей рассказала о том, что мой парень сделал мне предложение… В ее голосе не было ничего странного.
– Вы давно уехали от нее?
– Четыре года назад. Вначале мы с ней каждый день разговаривали по телефону. У мамы на фирме было очень много работы, приходила она поздно, но мы каждый вечер звонили друг другу. Но в последние полгода я стала звонить редко, у меня появился парень. Возможно, мама почувствовала себя одинокой. Скажите, что она написала в записке?
Следователь порылся в папке и протянул ей листок бумаги, на котором маминым почерком было написано: «Прости меня, доченька, я очень виновата перед тобой. Я люблю тебя. Твоя мама».
– Как вы думаете, в чем она может быть виновата перед вами?
Саша пожала плечами.
– Не знаю… Я, видимо, что-то упустила. Надо было относиться к ней внимательней, а я с головой окунулась в отношения с Аркадием.
– Так зовут вашего парня?
– Да. И мне стыдно признаться, что я все-таки клюнула на его деньги. Он очень симпатичный, у него богатые родители. В моем представлении это хорошая партия… Никогда себе не прощу. Почему она это сделала? Не понимаю.
– Скажите, у нее был мужчина?
– Нет… То есть, я не знаю. Она мне ничего об этом не рассказывала.
– Хорошо, подпишите вот эту бумагу.
– А что дальше?
Следователь выпрямился и внимательно посмотрел на Сашу.
– Я закрою дело. Ваша мама ушла из жизни добровольно. Скорей всего, это случилось из-за депрессии. Люди, знаете ли, иногда кончают жизнь самоубийством.
– Но если ее кто-то довел до этого?
– Я опросил соседей. Ваша мама жила одна и часто уезжала, особенно в последнее время.
– Уезжала? Скорей всего, это были командировки.
– Возможно…
– И все-таки, если выяснится, что кто-то довел ее до этого состояния… Вы откроете дело?
– Таких доказательств мы не нашли и, боюсь, не найдем. Если бы в записке она кого-то обвинила, другое дело.
– Александр Михайлович, я очень хорошо знаю свою маму. Она была оптимистка, очень живая, любила людей…
Следователь развел руками.
– Такое, к сожалению, бывает. Вы же ничего не знали о ее внутренней боли. Видимо, ей стало невмоготу терпеть.