Простительные грехи

Форрест Аделаида

— Что?

— Я хочу увидеть, как ты прикасаешься к себе. Я хочу знать, что ты думаешь обо мне, когда заставляешь себя кончать.

Его свободная рука протянулась, взяла мою и опустила между моих бедер. Она прижималась к моему центру, прикасаясь через тонкую ткань шорт и усиливая жар. Несмотря на то, что я чувствовала тепло во всем теле, моя киска словно горела, только от слов Лино и от того, как он мучил меня, не прикасаясь ко мне по-настоящему.

— Я… я не знаю, — заикаясь, произнесла я, потому что, честно говоря, прикасаться к себе в присутствии кого-то — это не тот опыт, который у меня был раньше.

Он задрал край моих шорт, сдвинув

ткань в сторону так, что его пальцы коснулись моей голой кожи. Я уже знала, что не надела нижнее белье под шорты с намерением помучить его, поэтому я знала, как непристойно, должно быть, выглядела с раздвинутыми ногами и открытой его взгляду киской. Но даже несмотря на это, даже несмотря на то, что он понял это, по тому, как он держал шорты сбоку, его глаза не отрывались от моих. Он даже не взглянул вниз, пока ждал моего согласия.

— Покажи мне, какой мокрой я сделал тебя, Голубка, — прошептал он, наклоняясь вперед, чтобы на мгновение нежно коснуться своими губами моих. Я посмотрела на себя вниз, прикусила губу и наконец кивнула. Затем я скользнула рукой от бедра к центру, вздрогнув в тот момент, когда мои пальцы коснулись моей слишком чувствительной кожи.

Два пальца скользнули по моему клитору в медленном, нерешительном круге. Когда я, наконец, осмелилась снова взглянуть на Лино, его глаза все еще были прикованы к моему лицу, все еще наблюдая и ожидая.

— Ты не собираешь смотреть? — спросила я с большей смелостью, чем чувствовала в этот момент, неизменно испытывая и отталкивая. Таковы были наши отношения: постоянное давление, поддразнивание, терзание, привязанность, любовь и проверка границ.

Со стоном его глаза оторвались от моих, скользя вниз по моему телу, пока не остановились на руке у моей киски. Я знала, что это, должно быть, трудно увидеть, потому что его рука держала мои шорты сбоку, а мои собственные пальцы закрывали часть меня от взгляда, поэтому я сместила бедра, приподняв их, и шире расставила ноги, навалившись всем весом на спинку стула.

— Блядь, — простонал Лино, подбадривая меня. Мои движения на клиторе ускорились, мое дыхание стало рваным. — Еще нет, — приказал он.

Я прикусила губу, но скользнула рукой вниз, чтобы просунуть палец внутрь, мои бедра покачивались от желания кончить.

— Пожалуйста, — умоляла я его, ища одобрения, в котором не нуждалась.

Но я этого хотела.

Лино предлагал безопасность. Место, где я могла отказаться от контроля и знать, что всегда буду в безопасности. Он был всем, в чем я нуждалась, чтобы чувствовать заботу, потому что я знала, что он всегда прочитает мои сигналы, всегда истолкует, что означает язык моего тела, ещё до того, как я осознаю, что сделала или что у меня были сомнения.

Он был домом.

— Еще один, — хрипло приказал он. — Скажи мне, что ты представляешь.

— Твои руки, — выдохнула я. — Твои пальцы растягивают меня. Заставляют меня чувствовать себя такой наполненной.

— Что еще? — прохрипел он, когда я ввела второй палец, быстро двигая ими.

— Твой рот, — прошептала я.

— Где мой рот, Голубка? — зарычал он.

В ответ моя свободная рука поднялась, сжимая мою грудь и ущипнув сосок через ткань рубашки. Он ухмыльнулся, рассматривая меня на короткое мгновение, прежде чем стянуть мою майку вниз так, что моя грудь оказалась на свободе и покрылась мурашками от внезапного холода. Его пальцы коснулись ее спустя мгновение, заставив меня ахнуть и выгнуть спину навстречу прикосновению. С шипением он наклонился вперед, и тепло

окутало мой сосок, когда он резко втянул его в рот, давая мне именно то жесткое обращение, в котором я нуждалась.

— Лино, пожалуйста, — снова умоляла я, мысль о его пальцах внутри меня доводила меня до предела.

— Черт возьми, кончай, — приказал он, и я высвободила пальцы, чтобы коснуться своего клитора с такой силой, что взорвалась в ослепительном свете. Когда я открыла глаза, Лино смотрел на меня сверху вниз с блаженной улыбкой на лице.

— Привет, красавица, — пробормотал он, целуя меня, пока я хихикала. Отпустив мои шорты, чтобы прикрыть меня, он взял мою руку между моих бедер и шокировал меня, когда засосал два пальца, которые я держала внутри себя, в свой рот. Он застонал вокруг них, и я счастливо вздохнула. Когда он протянул руку, чтобы убрать мою грудь, он наклонился вперед и поцеловал ее в последний раз, заставив меня хихикнуть и оттолкнуть его.

— Мне снова нужно подрочить, — проворчал он, но освободил мои колени и повернул меня к супу. Он взял тарелку, вылил суп, чтобы налить горячий из кастрюли, а затем поцеловал меня в щеку, прежде чем убежать в душ.

Я улыбнулась своему супу, потому что я хотела прикоснуться к Лино.

Хотела почувствовать его между своими руками, но Лино, похоже, решил не торопиться со мной. Уважать границы, которые были установлены задолго до того, как мы встретились, даже если его естественным желанием было проверить их.

Это только заставило меня уважать его добрые намерения, поэтому я отпустила его.

Я даже вымыла посуду, когда закончила есть.

Все по-домашнему и все такое.

???

Я с опаской смотрела на него, когда той же ночью проскользнула в ванную рядом с ним. Я нисколько не боялась, что он будет подталкивать меня в сексуальном плане, ведь он продемонстрировал такую сдержанность, когда заставил меня наполовину раздеться на кухне, но я знала, что он не оценит разговор, который я намеревалась завести.

Он выхватил свою зубную щетку из держателя, выдавил на нее зубную пасту и сунул в рот.

— Лино, — вздохнула я.

— Нет, Самара, — проворчал он, отказываясь смотреть на меня в зеркале.

— Ты ведёшь себя нелепо! — возразила я. — Синяки исчезли!

Я подняла голову, демонстрируя ему это, поворачивая голову из стороны в сторону. Ничего не осталось, никаких физических следов насилия Коннора на моем горле.

Ничто не мешает мне вернуться на работу, и настойчивость Лино, чтобы я все время оставалась дома с ним, не могло продолжаться. У него была работа, работа, к которой нужно вернуться, и у меня тоже.

— Ты не готова, — сказал он, выплюнув зубную пасту и прополоскав рот.

Я уставилась на него, когда он оставил меня в ванной, и поплелась за ним. Он забрался в постель и схватил с тумбочки пульт от телевизора.

Я так не думала.

— Я не готова? — прошипела я, выхватывая пульт из его рук и бросая его в одно из кресел у изножья кровати. — Не смей перекладывать это на меня. Я готова. Я потакала тебе. Теперь пришло время мне вернуться к своей жизни!

— Теперь это твоя жизнь! — взревел он, и я отступила на шаг. Лино никогда не кричал на меня, никогда не показывал, что способен на это. — Думаешь, мне легко представить, что ты вернёшься на работу? Ты будешь в опасности, даже с Эмилио. Ты моя жена. Ты не собираешься просто вернуться к прежнему образу жизни и делать вид, будто ничего не изменилось. Все изменилось в тот момент, когда ты вышла за меня замуж.