Просто бывшие
Шрифт:
Мир осыпает мое лицо поцелуями, а я чувствую, как невыносимо тянет в груди. Вздохнув глубоко, вдруг ощущаю, как эта нить лопается, и выпускаю с рыданиями наружу весь ужас пережитого.
Утыкаюсь в грудь мужа, подвывая. Стискивая его изо всех своих сил, а в голове на репите крутятся всего два слова: «Он понял».
Глава 22. Долго и счастливо?
Юля
Если вы никогда не стояли перед дверьми ЗАГСа, старясь незаметно вытереть
Нет, в самом ЗАГСе нет ничего плохого, но осознание, что три года назад именно в этом здании нас с Миром развели, а теперь мы решили дать нашей семье второй шанс, приводит меня в состояние отчаяния.
Как назло, сегодня ночью мне не спалось, в голову лезли самые сумасшедшие мысли. А что, если что-то случится? Потоп, пожар, я вдруг ляпну вместо согласия «нет», Мир передумает и сбежит к своей секретарше, уволенной со всеми «почестями»…
Ведь не зря же есть выражение, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды.
Перевожу взгляд на мужа, то есть жениха. Соболев излучает в пространство такое феноменальное спокойствие, аж завидно… и треснуть хочется! В отличие от невесты, он продрых до самого утра… И теперь бодр, свеж и незыблем, как скала.
Да, вопреки всем приметам мы провели ночь в одной постели, а не порознь, как того требуют традиции. И даже с утра жених видел невесту в том самом платье, которое не должен видеть до свадьбы.
Правда, я не рискнула заматываться в слои фатина или атлас, побоялась искупать шлейф в лужах.
Август ознаменовался грохочущими громовыми раскатами и ливнями, и сегодня свежо после дождя. Небо с утра затянуто свинцовыми тучами, угрожая новой порцией воды с небес.
Перевожу взгляд на жениха.
Мир, как всегда, не изменяет себе — в рубашке с закатанными рукавами, светлых брюках и накинутым небрежно не плечи тонким пуловером он будто сошел с картинки модного журнала про успешных и знаменитых яхтсменов. Я же отдала предпочтение удлиненному светлому жакету и хлопковому белому комбинезону. В сочетании с босоножками умопомрачительного цвета фуксии это смотрится стильно и ярко. Последние должны дополнять мой букет невесты… которого все еще нет.
Оглядываюсь по сторонам. Янка, как обычно, умудряется опоздать даже в тот день, когда шансы встать в многокилометровую пробку равны нулю.
— Волков опаздывает, — Мир вскидывает браслет часов. — Совершенно на него не похоже…
Когда муж рассказал об условии моего спасителя — быть приглашенным на нашу свадьбу, — я была всеми руками «за». Но, чтобы не быть в меньшинстве, выдвинула со своей стороны кандидатуру сестры для Вселенского равновесия.
Сглатываю, вспомнив, сколько раз за прошедшие две недели с того страшного дня мне пришлось во всех подробностях рассказывать следователю, что же произошло со мной при участии этих потерявших человеческий облик зверей. После таких бесед я не могла спать, ночами мучали кошмары.
В них я оставалась против троицы уродов совсем одна… Давала слабый отпор, будто двигаясь против толщи воды…и
Я просыпалась вся в слезах, не способная сразу понять, что где реальность, а где очередной кошмар.
Мир всегда был рядом, обнимал и шептал, какая я сильная девочка. А я вцеплялась в него мертвой хваткой, боясь отпустить, и ревела, не способная по-другому унять ужас…
Видя, как меня измучил процесс дознания, Мир подключил адвоката. И теперь вместо меня мои интересы представляет железная Серафима Осипова. Настоящая тигрица в уголовном праве, готовая зубами грызть за справедливость.
От мужа я знаю, что тем троим по совокупности статей грозят очень серьезные сроки в колониях. Не испытываю по этому поводу жалости, зло должно быть наказано.
Конечно, я не была против, когда Мир сказал, что пригласил на наше маленькое торжество своего бывшего одноклассника и по совместительству человека, которому мы оба всю жизнь будем благодарны.
22.1
— Пора, дольше ждать нет смысла, — Мир приглашающе открывает передо мной дверь, пропуская наружу счастливую пару новобрачных.
Вздохнув, ныряю в прохладу здания.
На этот раз у нас не будет толпы гостей, не будет трехъярусного торта и торжества в ресторане до самой ночи. В этот раз — это только наш с Миром день. Мы даже родителей не стали звать, хотя моя мама и попыталась воззвать к моей совести, но потом смирилась с моим решением, признав за дочерью право быть взрослой.
— Ваши паспорта, — регистратор протягивает руку за документом Мира. Я же, открыв крохотную сумочку, застываю испуганным зайцем.
Кроме маленькой фотографии и помады, в ней ничего нет… Паспорта нет!
Но ведь я же точно брала его! Помню, как держала его в руках, положила на столик… и только подумала о том, что надо положить его в сумочку, как Мир отвлек меня каким-то вопросом.
Мою растерянность замечает муж.
— Что случилось?
— Его нигде нет, — шепчу еле слышно. Но потом прокашлявшись, обращаюсь к женщине: — Простите, но, похоже, я оставила свой паспорт дома. Фотография паспорта подойдет?
Под ее строгим взглядом, чувствую, как начинают гореть щеки, а на лицо лезет дурацкая улыбка.
Ну это же как раз наш случай. У меня вырывается тихий смешок, когда Мир, беззвучно говоря что-то явно матерное, закатывает глаза.
А потом переводит смеющийся взгляд на меня.
— Ну ты хоть сегодня могла обойтись без этих, — крутит в воздухе рукой, — … бедовых штучек. М, Юль?
С каждым его словом мне становится все смешней, а под конец мы хохочем уже оба, ловя на себе недовольные взгляды служительниц богини домашнего очага.