Просто Мария
Шрифт:
Силы совсем было покинули Сильвию, но тут она гордо выпрямилась и посмотрела в глаза женщине, которую старалась и все никак не могла узнать. Она не верила, что перед ней и в самом деле Лорена дель Вильяр.
– Прошу вас, оставьте нас в покое! Ни Альберто, ни я не виноваты… в вашем безумии.
– Я не сошла с ума, как вы все решили. И докажу это! И Альберто как был, так и останется моим мужем, пока я не умру! Запомни!
Мягкая, добросердечная Сильвия не умела защищаться, надеяться она могла только на милосердие и, поверив, что это и впрямь Лорена, воззвала к ее милосердию.
– Если вы все еще любите Альберто, пощадите его. Он привязан
– Что-о?! А ну, повтори! Ребенка! У них будет ребенок?! Да будь ты проклята, интриганка!
Обезумевшая от ярости Лорена подскочила к Сильвии и обрушила на несчастную град жесточайших ударов. А Сильвия только прикрывала руками свой уже довольно заметный живот и посиневшими губами шептала:
– Нет-нет, только не это! Лорена не слышала ее и кричала:
– Проклятая! Тебя первую я уберу со своего пути! Ты отняла у меня мужа и раскаешься в этом! Но, смотри, если ты скажешь ему обо мне хоть слово, клянусь, в следующий раз я убью вас обоих!..
Сильвия с трудом пробралась к лестнице, что вела на второй этаж, и стала по ней подниматься, но Лорена столкнула ее вниз.
– Получай, что заслужила!
Это были последние слова, которые слышала Сильвия. Она чувствовала, что падает, теряет сознание, и единственной ее мыслью в этот миг была мысль об их с Альберто ребенке…
Когда полчаса спустя Альберто Ривера вошел в дом, он увидел у лестницы неподвижно лежащую Сильвию, она была без сознания и все еще прижимала руки к животу. Альберто, увидев ее в таком состоянии, сам едва не потерял сознание. Он только что виделся с адвокатом Рафаэлем Идальго, и тот обещал ему в кратчайший срок покончить с формальностями, связанными с разводом. Еще он обещал, что через год согласно закону они с Сильвией смогут пожениться, и ребенок получит его имя. Альберто так хотел этого, зная, сколько понапрасну выстрадала Сильвия, терпеливо снося сплетни, как мечтала о замужестве и ребенке! И вот… Что произошло?!
Вернувшаяся с рынка Чана на все расспросы Альберто растерянно твердила, что ничего не знает, что когда она уходила, сеньора осталась с другой сеньорой, ей неизвестной.
– Пациенткой? – продолжал спрашивать Альберто.
А вызванная скорая помощь уже подавала около дома сигналы…
Луис собирался устроить вечеринку по случаю выпуска из университета и пригласил на нее Хосе Игнасио с маленькой графиней, как сразу стал называть Исабель. Хосе Игнасио, по правде сказать, было не до вечеринок, мысли его по-прежнему занимал разлад между матерью и крестным, даже к экзамену не было охоты готовиться. Луис считал это дело поправимым: когда люди любят друг друга, они непременно помирятся. Надо только предоставить им возможность. Придумать что-нибудь неожиданное…
Но что? Что придумать?.. Хосе Игнасио ломал голову, но пока безуспешно. Не с графом же де Аренсо ему советоваться, который явно неравнодушен к Марии…
Но когда Хосе Игнасио увиделся с графом, разговор сразу же коснулся Марии. Граф знал, что Хосе Игнасио не хочет ехать вместе с матерью, и, будто отвечая мыслям молодого Лопеса, сказал:
– Расстояние для любящих сердец не помеха. Если ваша мама и в самом деле не может жить без Виктора, она вернется. Но пока поймите: для нее необходимы перемена места и покой. Здесь, в Мексике, у нее покоя не будет. Вы очень много значите в ее жизни. – Родриго серьезно смотрел на Хосе Игнасио. – Вы сейчас ее единственная поддержка. Она давно мечтала о поездке в Париж, о магазине в Париже. Как было бы хорошо, если бы вы
Хосе Игнасио ничего не пообещал графу де Аренсо, сказал, что подумает, но остался при своем мнении: бегство – не лучшее средство для решения серьезных проблем.
Ничего не обещала и Мария Лопес адвокату Рафаэлю Идальго, который остался чрезвычайно доволен сообщением Марии, что Виктор больше не будет чинить препятствий разводу. «Карено, видно, и впрямь не в себе, – решил Идальго, – раз думает, что отъезд Марии в Париж был предрешен еще до их свадьбы…» Адвокат был влюблен, а любви не всегда сопутствуют мера и такт. Он тотчас напомнил Марии о своей любви, что казалось ему весьма уместным: он ни в коем случае не вмешивается в ее планы, но просит помнить, что Виктор – не единственный мужчина на земле, и он, Рафаэль Идальго, будет жить надеждой на ее возвращение.
Подобные разговоры были Марии в тягость.
– Извини меня, Рафаэль, – не глядя на Идальго, нехотя проговорила она, – я не знаю, как повернется дальше моя жизнь, и не хочу думать о любви. Не хочу…
Горячий, порывистый Хосе Игнасио не мог сидеть сложа руки, когда рушилось счастье близких ему людей. Он должен восстановить мир в семье и помирить мать с Виктором! Рассуждения графа де Аренсо о целительном времени были ему не по душе.
– Я чту вашего отца, Исабель, и рад их сотрудничеству с мамой, – говорил он маленькой графине, – но согласиться с ним не могу и пойду ва-банк, лишь бы помирить маму и Виктора!
Исабель смотрела на него удивленно и недоумевающе.
Два телефонных разговора, состоявшихся тем же вечером, развеяли бы недоумение Исабель, но знал о них только Хосе Игнасио. Один состоялся между Марией и Романом. Роман сообщил ей, что граф де Аренсо очень хочет поужинать с ней вечером в ресторане «Лас-Паламас» около девяти часов. Столик заказан, и граф будет очень огорчен, если… Мария взглянула на часы и решила, что успеет принять душ, переодеться… И дала согласие.
Другой разговор состоялся между Хосе Игнасио и Романом. Хосе Игнасио сообщил, что все готово: он только что говорил с метрдотелем ресторана «Лас-Паламас» и заказал столик на свое имя. Как только мама появится, он отведет ее к столу, где будет ее уже ждать… крестный. Роман заволновался:
– А Виктор придет?
– И сомневаться нечего, – уверенно ответил Хосе Игнасио.
– А то смотри, племянник, – нервно засмеялся Роман, – если мероприятие не увенчается успехом, не сносить нам с тобой головы!
Когда чего-нибудь очень ждешь, время тянется необыкновенно медленно. И Хосе Игнасио, и Роман, и Виктор ничем не могли себя занять: все очень нервничали и то и дело поглядывали на часы. Ох, как медленно ползли стрелки! Хосе Игнасио про себя сокрушался: у него на носу экзамен, а он никак не может сесть за учебники. Ну да ладно, последняя попытка.
Рита наблюдала, как Роман, явно обеспокоенный, бродит туда-сюда по дому, насвистывая что-то себе под нос и, повстречавшись с племянником, многозначительно с ним переглядывается.
– Да что у вас происходит? – не выдержала она, приступив к ним с расспросами.
– Я позвонил крестному, а Роман – маме, – нехотя объяснил Хосе Игнасио. – И назначил ей свидание якобы от имени графа де Аренсо…
– Да неужели? – удивилась Рита. – Но ведь Виктор с Марией не выносят друг друга! Представляю, какой разразится скандал!