Просто Он
Шрифт:
— Скажи, что ты моя! Что есть только я! И все! Больше никого!
— Только ты! Ты!
И мы кончаем вместе, сливаясь в огненном поцелуе.
Я выжат как лимон. Но мне охренеть как хорошо. Я, твою мать, словно приехал домой, после долгого, тяжелого путешествия. И моя дом — это она, просто она, моя Женя.
Думаю, очень скоро — моя жена!
Глава 56. Он
Я снова сделал это. Женя лежит рядом, совершенно без сил и да — она снова теряла сознание.
С ней у меня не один оргазм, а сразу два. Сначала я переживаю то, как это переживает она — ее дрожь, ее судороги, сокращение мышц, поток гормонов в крови. А потом уже взрываюсь сам — тоже не сдерживая стон — так охренительно это ощущается.
В этот раз я придержал себя специально, чтобы прочувствовать каждое мгновение ее удовольствия, а потом, когда она потерялась в своем блаженстве продолжал вколачиваться в нее, обмякшую, слабую, беспомощную. Нет, я не садист какой-нибудь, но… Мне это офигеть как понравилось. Я врубался в ее киску, наверное, еще целую минуту, наслаждаясь видом ее расслабленного тела.
После она ненадолго пришла в себя, сказала, что любит меня и провалилась в сон.
А мне не спится, у меня, как ни странно, наоборот небывалый прилив сил и энергии.
Я встаю, достаю рабочий ноут — не терпится посмотреть новые данные о нашей крыске, которые мне прислал отец.
Папа, конечно, в первую очередь предостерегает меня, говоря о том, что зря я все-таки начал отношения с Женей, не выяснив о ней практически ничего.
Ну, что сказать? Да, я пошел на поводу у своего члена. Грубо, зато правда. Мы так хотели ее поиметь, с моим дружком, что мне, собственно, было глубоко похрену чья она дочь, с кем она спала и прочее, и прочее.
Кстати, насчет «с кем спала» — Стас связался с этим Власовым. Тот сразу поджал хвост, пообещал сидеть тихо спокойно — понятное дело, что не бесплатно. Ну, эта ситуация меня вполне устраивает. Я не хочу, чтобы этот тип появлялся рядом с Женей. Родитель он никакой, так что с лишением прав проблем не будет. Уверен, когда Ульяна подрастет она нам только спасибо скажет. А вообще, если я ее удочерю, то можно в принципе и не рассказывать ей о том, что был какой-то другой папа. Смысл? Ну, ладно, это мы еще обдумаем, главное, чтобы фамилия Власов в нашем доме больше никогда не звучала.
Теперь о более важном. Крыса, которая пытается залезть в наши данные. Кто, откуда, и зачем? И почему все так активно пытаются мне доказать, что на эту роль идеально подходит моя Женька?
С одной стороны да — реально идеально. Пришла на работу слишком вовремя. Занималась с теми документами, которые могли быть украдены. Мотив найти тоже не проблема: одинокая мать, нужны деньги — это раз, дочь человека, у которого нет особенных моральных принципов и был серьезный
Слышу шорох, доносящийся со стороны спальни, поворачиваю голову. Мой идеальный кандидат, растрепанный, сонный, завернутый в простыню топает ко мне.
Как же она прелестна, моя девочка! Простыня не скрывает ее мягкие изгибы, это тело мне все время хочется держать в руках. Нет, скорее иметь под собой. Да, это настоящая мечта, все время находиться к ней так близко, чтобы кожа касалась кожи.
Она подходит, и я притягиваю ее, усаживая на колени.
— Почему ты сбежал? Я проснулась, а тебя нет…
— Ты хотела, чтобы я был рядом?
— Угу… Очень.
— Малыш…
Зарываюсь в копну ее волос — шоколад и золото, провожу носом по ее шее. Это просто преступление пахнуть так сладко и нежно, и так возбуждающе.
Я завожусь с полоборота, и вот она уже сидит не на моих коленях, а на моем жестком члене. Приподнимаю ее за попку, поглаживаю складочки. Они опять такие припухшие и влажные.
— М-м-м… Ты уже готов?
— Всегда. Для тебя всегда. И ты тоже готова…
— Всегда, для тебя.
Насаживаю ее на себя, аккуратно, помня, что ей бывает больно, если сделать это резко. Она «ахает» мне в шею и со стоном сползает вниз по моему члену.
— Почему это всегда так хорошо? И с каждым разом все лучше?
— Потому, что ты моя сладкая девочка и мы подходим друг другу идеально.
— Да… Я хочу, чтобы ты всегда был во мне. Постоянно.
— Если бы я мог! Но… буду стараться…
Я приподнимаю ее, и снова опускаю на себя. И еще, и еще… она сама начинает танцевать на моем члене, плавно качая бедрами. Я хочу продержаться подольше, но чувствую, что вряд ли мне это под силу.
— Почему ты такая охренительная, а? Скажи? И где ты была так долго? Почему я не нашел тебя раньше? Ведь мог?
— Мог, учитывая, что наши отцы знали друг друга…
— Это точно…
Да уж, когда наши отцы были в одной упряжке Женя была почти совсем еще девочка, да не почти… сколько ей тогда было? Наверняка лет пятнадцать-шестнадцать. Ох, наверняка она уже тогда была горячей штучкой. И я бы не отказался…
— Ты была слишком молода тогда. Но я бы… Я бы просто забрал тебя себе, никому бы не отдал, дождался бы, пока тебе стукнет восемнадцать.
— Ты готов был бы ждать?
— Тебя, такую? Готов!
С силой насаживаю ее на член, до конца, до края. Она стонет, глядя мне в глаза. Потом опускает голову, прижимаясь ко мне губами, всасывая в себя мой язык.
Полегче, детка, так я точно долго не протяну!
Она сама начинает прыгать все быстрее, я тоже держу ритм. Похоже, у нас просто нет сил заниматься этим долго, мы оба жаждем развязки и находим ее вместе — стремительную, горячую как поток лавы.
— Люблю тебя, малыш.