Просто поверь в себя
Шрифт:
В стране, где я родилась, всё по-другому. Там стол, заставленный едой, приготовленной хозяевами. Подарки дорогие, и гости понятия не имеют о подарках других людей. Обычаи стран отличаются, как и наши мысли, вскормленные на этих обычаях.
Мне было так удивительно наблюдать за происходящим, что я выражала это через желание произнести тост практически каждому гостю и закрепить этот тост вином. Было весело. Было хорошо.
Далеко за полночь гости стали расходиться. Моя подруга спросила меня, могу ли я вести машину. Я уверенно ответила:
– Да я практически трезвая!
Я села за руль своей машины и поехала домой. По дороге я с удивлением замечала, как много машин, остановленных полицией. Я еще подшутила над ними:
– Пьяный – сиди дома!
Я припарковала машину возле своего дома, выключила двигатель
Деньги расходовались быстро. Работы не было. Из большой пачки информационных листков оставалось совсем немного тех, которые бы я хотела «исследовать». Я прочитала там, что человек может бесплатно пользоваться книгами, видео-, аудиоматериалами во всех библиотеках Канады. Я тут же нашла ближайшую библиотеку, и первые библиотечные книги появились в нашей квартире.
Вопрос о деньгах стал понемногу вызывать у меня напряжение. Исследуя полученную информацию, я решила подать заявление на пособие по безработице. У меня ещё не было такого жизненного опыта. Било ли это по моему самолюбию? Нет. Новая страна, новые условия меняют человека очень сильно. Сила этих изменений и их направление очень сильно зависит от внутреннего намерения человека. Если всё, что происходит в жизни воспринимать спокойно, то можно видеть больше правды, картина жизни будет более реальной. Если воспринимать происходящее в жизни с негативной позиции, то жизнь будет представляться так, как человек хочет видеть это происходящее, он будет жить в иллюзии.
Я очень хотела изучить Канаду всех аспектах её проявления. Мне было очень интересно узнать, как выглядит это канадское пособие по безработице. Моё желание познать исполнилось по полной программе. Я прошла этот опыт от восторженных чувств до депрессии.
Конечно, денежное пособие – это драгоценная помощь для каждого вновь прибывшего иммигранта. Денег платят столько, чтобы человек мог заплатить за квартиру, минимальные коммунальные услуги и ещё чуть-чуть для минимума еды и одежды. Получая это пособие, каждый был обязан искать работу. Я должна была делать записи о тех организациях, куда я послала своё резюме, и эти записи в виде отчета предъявлять в другой государственный отдел, который информировал об этом отдел по выплатам пособий. Иногда государственный отдел предлагал работу, но только с самой низкой оплатой. Я считалась каждый раз сверхквалифицированной для предлагаемых работ ввиду моего высшего образования и опыта. Я уже хотела работать на любой работе, но Бог мне в этом отказал.
Первое время, пока ещё у меня была надежда, что они помогут найти мне работу, я приходила туда с удовольствием и каждую неделю. Постепенно я стала замечать, как тяжело мне ехать туда, как я устала от всего этого.
Это только иллюзия, что человеку дают деньги в виде пособия по безработице. Он эти деньги отрабатывает своим каждодневным поиском работы, еженедельными отчетами о безрезультативности этих поисков, нахождением среди людей, которые потеряли веру в успех. В этой жизни за всё надо платить. Платить деньгами легко. Достал из кармана и отдал. Когда платишь своим внутренним напряжением, стрессовыми ситуациями, депрессией, то они дорогого стоят.
Заметив, что я быстро стала скатываться в депрессивное настроение, я стала намного активнее играть в теннис. Общественных теннисных кортов в Ванкувере много, партнеров найти легко. Я стала играть в теннис и почувствовала себя лучше.
Моя дочь-подросток
Первые шесть месяцев, пока моя младшая дочь нуждалась во мне на каждом шагу, не принесли никаких проблем в наши с ней отношения. Она пошла в общественную школу, где было довольно много детей богатых родителей. Ей было не просто привыкать к новой жизни, но это не мешало ей быстро изучать английский язык и получать хорошие отметки по всем предметам. Новая жизнь заставляла её трудиться, хотя она не привыкла к этому. Ей нужно было подчиняться
Еще в Беларуси, когда она стала тренироваться по теннису у моей подруги-тренера, то уже после нескольких тренировок тренер позвонила мне и стала очень жаловаться на поведение моей дочери. Тогда впервые в жизни я поняла, что не хотела видеть эту проблему. Моя дочь всегда делала что хотела. Я пыталась с ней поговорить, но ничего из этого не выходило. Помня слова наших предков о том, что «молчание – золото», я дала ей свободу. Она сама решала, ходить на тренировки или нет, как учиться в школе, с кем дружить. В итоге нет тренировок, нет хорошей успеваемости, нет друзей. Мне ведь никто не помогал с этими вопросами, никто не советовал. Это моя жизнь. Ведь это её жизнь тоже. Это не плохо и не хорошо. Это так, как оно есть.
Когда мы оставляли Беларусь, её отец дал ей деньги в американских долларах в последнюю минуту нашего расставания. Я была очень удивлена. Он готовился к этому заранее. Я в то время считала его своим самым близким другом. Он скрывал это от меня. Болью тогда отозвалось моё сердце, видно, предчувствовала, что эти деньги «успешно» выполнят свою миссию.
Сумма этих денег была достаточно большой. Деньги – всегда хорошая проверка для человека.
Опасаясь, чтобы эти деньги не были потеряны или украдены, я положила их в банк. Мы договорились с дочерью, что когда они ей понадобятся, то я буду брать необходимую часть денег из банка и давать их ей. Она записывала каждый доллар, потраченный из общей суммы, и знала остаток своих денег в банке. Каждый раз моё сердце сжималось от того, что мы с ней что-то делим. Мы здесь, в Канаде, так далеки от нашей привычной обстановки, мы должны быть во всём вместе, нам не надо ничего делить. Это мне так хотелось. Конечно, когда у меня не было работы, когда имеющиеся деньги убегали от нас со скоростью света, конечно, я думала, что, может быть, в самый трудный момент нашей жизни её деньги нас выручат. Я говорила об этом дочери. Её это не интересовало. Но каждый раз, когда она брала часть этих денег на свои расходы, эти деньги отдаляли нас друг от друга. Я видела, как важно было для неё тратить эти деньги и не советоваться со мной. Ведь когда я давала ей деньги на что-то, то всегда спрашивала её, на что она их будет тратить. А тут у неё был прекрасный повод показать мне свою «независимость» от меня.
Моя дочь привыкла, что в Беларуси у меня всегда были деньги. Она никогда не получала отказа, если они ей были нужны. В Канаде имеющийся запас денег быстро был потрачен на мебель, посуду и разные мелочи. Жизненная ситуация сильно изменилась.
Деньги «таяли», дохода не было, будущее неопределенно. Моя дочь наблюдала происходящее в нашей жизни как бы со стороны. Она верила, что я найду выход из создавшегося положения, что ей абсолютно не надо принимать в этом никакого участия. Даже когда я нашла временную работу у русских – убирать медицинские стоматологические кабинеты по вечерам, моя дочь никогда не расспросила меня ни о чём. Помню, после первого дня работы там (а мне надо было мыть и туалеты тоже) мне так хотелось поделиться с ней всем, что произошло за это время, так хотелось всё рассказать. Я начала свой рассказ, но после нескольких моих слов она прервала меня и сказала, что ей надо делать уроки. Господи, как мне было больно тогда! У меня не было никого на свете, кроме моей дочери, но и она не хотела принимать участия в обустройстве нашей новой жизни. С другой стороны, я чётко понимала, что вины её ни в чём нет. Она – подросток. Я – взрослый человек. Она не выбирала эти условия. Я создала их сама. Самой мне надо это и исправлять.
Я решила найти ключик к сердцу моей дочери. Я решила исправить отношения с ней в лучшую сторону.
Прежде всего я подумала, что, возможно, она очень устает в школе. Новый язык, новые правила держат её в напряжении. Я подумала также, что она так хочет иметь друзей, но у неё ничего с этим не получается. Мне надо проявить больше внимания к ней. Я подумала и решила действовать.
Мы жили в однокомнатной квартире. В ней была одна отдельная комната, в которой располагалась моя дочь, и другая общая комната, с кухней и телевизором, предназначалась для меня.