Просто судьба
Шрифт:
Мена не смогла бы найти слов, чтобы выразить свою радость.
Дома у них были прекрасные лошади, но ее отец никогда не имел возможности держать коня подобного тому, на котором она скакала сейчас.
Ни такого, на котором восседал Линдон.
«Как было бы хорошо, если бы я могла рассказать обо всем папе», — подумала она.
Они достигли опушки леса, и, когда кони замедлили бег, она повернулась к Линдону:
— Эти было замечательно! Я не променяла бы эту прогулку на все драгоценности
— Тем не менее вы великолепно бы в них смотрелись, — сказал он неожиданно.
— Наши кони не обратили бы на это внимания, — рассмеялась в ответ Мена.
— У меня нет сомнения, глядя на вашу любовь к лошадям, что там, где вы живете, должны быть конюшни.
— Да, конечно, — ответила Мена, не задумываясь. — Наши лошади не столь прекрасны, как эти, которые вообще исключительны, но, само собой разумеется, я их очень люблю!
— Так, значит, они — ваши — подчеркнул Линдон.
Мена осознала, что допустила ошибку.
Она забыла, что если она, как предполагалось, зарабатывала на жизнь своим трудом, то едва ли могла бы владеть лошадьми.
И не зная, что сказать в ответ, и не желая лгать, она поскакала в лес, обогнав Линдона.
Лошади шли между деревьями, и он не останавливал ее. Так они двигались вперед, пока не выехали на участок, очищенный от леса, где еще продолжали работать лесорубы.
На земле повсюду лежали бревна из распиленных на куски больших стволов деревьев.
Цветы болотной калужницы образовывали золотистые пятна на поверхности небольшого лесного водоема.
— Давайте немного посидим здесь, — предложил Линдон. — Мне хочется поговорить с вами.
Мена не смогла придумать никакой причины для отказа.
Поэтому она соскочила на землю и по примеру своего спутника завязала поводья узлом.
— Вы полагаете, кони не убегут? — спросила она, немного волнуясь.
— Призрак никуда от меня не уйдет, — ответил Линдон, — думаю, и Красный Дракон последует его примеру. В противном случае нам придется идти домой пешком!
Мена рассмеялась:
— Это было бы серьезное наказание!
— Но тогда я мог бы предложить вам прокатиться у меня на закорках, женщины пользуются таким видом передвижения во многих частях света!
— Это было бы ужасно неудобно, поскольку отсутствовало бы седло! — отпарировала Мена.
Он улыбнулся:
— Достойный ответ, видимо, вы читали об этом, если только сами не путешествовали таким образом.
— Только в своем воображении, — ответила Мена, — но когда-нибудь, возможно, я буду иметь счастье посетить Восток.
— Это — то место, куда вы хотели бы поехать?
— Конечно, — ответила Мена.
Она вспомнила об уроках по истории Востока и восточных религий.
— И все же я думаю, — сказал Линдой, —
— В течение многих лет я страстно желала поехать туда! — согласилась Мена.
Немного помолчав, она продолжила:
— Когда па… лорд Мэнсфорд рассказывал мне, что он видел и нашел в Греции, я думала, как это должно быть здорово — стоять у подножия Светлого Утеса в Дельфах или осматривать Акрополь в Афинах.
Она говорила с увлечением, потому что отцовские рассказы сделали все, о чем она упоминала сейчас, слишком реальным для нее.
— Так вы знали лорда Мэнсфорда, — заметил Линдон. — Как давно, говорите, он умер?
— С год, — ответила Мена после небольшой паузы.
— И вы были компаньонкой его жены еще до его смерти? — Линдон смотрел на нее.
Она знала, он подумал, что она очень молода, чтобы быть компаньонкой даже теперь, уж не говоря о годе назад и более того.
— Я… Я была не совсем компаньонкой тогда, — поспешно проговорила она, — но я… хорошо знала семью Мэнсфорд, и они были… очень добры ко мне.
Произнося эти слова, девушка отвернулась, чтобы он не видел, как она покраснела.
— Сколько вам лет? — спокойно спросил Линдон. Возникла пауза.
— Мне всегда говорили… что считается… невежливо спрашивать… у дамы ее возраст, — ответила Мена. — Так или иначе, женщины всегда молоды настолько, на сколько они выглядят, и настолько же стары, на сколько себя чувствуют.
Линдон рассмеялся. Затем сказал:
— Вы очень уклончивы, и это меня расстраивает.
— Не могу понять почему, ведь мы всегда можем поговорить о лошадях — предмете, который интересует нас обоих.
— Но мне они не столь интересны, как вы! — сказал Линдон. — Я думал о вас вчера вечером, прежде чем уснуть, и мне казалось невероятным и сверхъестественным ваше появление, вы, должно быть, сошли с небес, и вы так напоминаете древнюю богиню, вы интересуетесь Грецией, как может интересоваться ею только богиня, вы понимаете Завоевателя, в то время как я на это не способен!
Мена всплеснула руками.
— Как много всего произошло за такое короткое время! Я думала о вчерашнем вечере и решила, что вы один из лучших наездников, которых я когда-либо видела!
— Так вы думали обо мне.
— А как бы я могла заниматься чем-нибудь еще, если вы обещали привести для меня лошадь сегодня, чтобы я могла поездить верхом? Я так боялась, что мне что-нибудь помешает прийти сюда.
— Думаю, это одно из тех мест, которым вы принадлежите, — сказал Линдон, — и теперь, после того как я увидел вас среди деревьев, на берегу лесного водоема, вы, несомненно, явитесь мне, когда я приду сюда снова!