Просто женаты
Шрифт:
Непоправимое уже свершилось. Ему оставалось надеяться лишь на то, что разразившийся скандал будет не слишком громким. Чтобы избежать самого худшего, он начал придвигать к столу ближайшие из стульев, прежде чем гости вновь успели сесть.
— Надеюсь, вы поймете меня, если ужин закончится преждевременно? — заявил он, увидев, что гости медлят, расспрашивая Ли о здоровье и путешествии… Именно об этом ему не терпелось поговорить с ней наедине. — Боюсь, что если она… Ли… то есть моя жена, переутомится, недуг вновь одолеет ее.
Жена взяла его под руку.
— Твои
Камни в почках? Адриан похолодел.
— Камни? — воскликнула леди Хоклифф. — Так вот что с вами случилось! Бедняжка, какой ужас! — И она погрозила Рейвену сложенным веером. — Чудовище! На месте вашей, жены я никогда не простила бы вам такого предательства! Подумать только, вы оставили ее одну, совсем беспомощную!
— У меня впереди целая жизнь, чтобы загладить свою вину, — провозгласил Адриан, поцеловав руку Ли. Мягким пожатием он предупредил жену, что немного погодя сумеет выжать из нее всю правду.
Глава 3
Герцог Рейвен выпроводил своих гостей с бесцеремонностью, которую Ли сочла отвратительной, но не особенно удивилась. За время продолжительных бесед со стесни тельным мистером Грантли она успела узнать, что, к величайшему сожалению, стала женой одного из самых надменных и избалованных негодяев, каких когда-либо носила земля.
Очарованный ею — хотя Ли не считала себя ни опытной, ни по крайней мере сносной чаровницей, — мистер Грантли нехотя признался, что ее муж имеет скверную репутацию, завоеванную многочисленными скандальными выходками. Герцога считали бессердечным и порочным человеком, однако, по уверению Грантли, в глубине души его друг раним и великодушен.
Очевидно, эти достоинства он прятал чересчур старательно.
Короче, если бы у Ли появилась возможность выбирать из всех мужчин мира, свой выбор на герцоге она не остановила бы ни при каких обстоятельствах.
Но размышлять об этом бесполезно, напомнила она себе, наблюдая, как расходятся гости. Ее единственное преимущество в том, что даже человек с репутацией Рейвена наверняка постарается избежать публичного разоблачения.
— Идем со мной! — велел он в тот же миг, как остался наедине с Ли.
Уже успев оправиться от последствий дерзких объятий и поцелуя. Ли не шелохнулась. Она молча смотрела вслед удаляющемуся герцогу.
Дойдя до конца коридора, он оглянулся.
— Может, вы не только скверно воспитаны, но и глухи? — громогласно осведомился он.
Сдерживая судорожно бьющееся сердце. Ли неторопливо огляделась.
— Вы, кажется, не ко мне обращаетесь? Судя по вашему тону, я решила, что вы зовете собаку…
— Нет. — Рейвен зло усмехнулся. — Своих собак я учу откликаться на свист.
— Весьма предусмотрительно с вашей стороны. А что еще вы умеете делать?
Его брови взлетели вверх. В глазах мелькнуло раздражение, граничащее с гневом. Но Ли по-прежнему не двигалась с места.
Минута,
— Мадам, не соблаговолите ли оказать мне честь, позволив проводить вас в библиотеку, где мы могли бы наедине поговорить о деле большой важности для нас обоих?
Ли улыбнулась, ободренная первой маленькой победой:
— С удовольствием.
На этот раз Рейвен пропустил ее вперед, поднимаясь по лестнице. Библиотека располагалась в глубине просторного, но мрачного особняка. «Тоже мне „дом Рейвена“, — думала Ли. — Скорее уж „берлога Рейвена“!» Шагая по коридору, она украдкой оглядывалась по сторонам и по привычке, появившейся у нее в последнее время, прикидывала, впишется ли этот особняк в ее планы. Дом явно нуждался в ремонте, но заниматься им было некогда. Болезнь и без того отняла у Ли слишком много времени. Пожалуй, хватит и основательной уборки, цветов да, пожалуй, небольшой подкраски.
Если сегодняшний вечер пройдет, как было задумано, вскоре она сумеет пригласить к себе Кристиану. Только вместо скромного домика в Найтсбридже, единственного жилья, которое позволяли снять ее стесненные средства, Ли вывезет Кристиану в свет из самого фешенебельного особняка во всем Лондоне — не говоря уже о том, что ей окажут поддержку состояние и влияние герцога Рейвена. Если ее новоиспеченный муженек считает, что сумел откупиться пригоршней золотых монет, то он глубоко заблуждается!
— Прошу. — Рейвен указал на кожаное кресло и сдвинул в сторону кипу газет и счетов, освобождая для себя место на углу письменного стола. Сняв плащ, Ли села.
Наступило молчание.
Ожидая, когда хозяин дома заговорит, Ли сложила руки на коленях и огляделась. Вдоль двух стен комнаты выстроились шкафы, набитые книгами в кожаных переплетах. У Ли даже зачесались руки от желания перебрать их. Возле третьей стены высился массивный камин, а четвертую занимали высокие окна, выходящие в огромный сад — такой же запущенный, как и дом. Придется заняться садом в первую очередь, решила Ли, представляя себе живописный оазис пестрых цветов и зелени, где Кристиана могла бы принимать поклонников в погожие дни, Да, это было бы великолепно!
Воспользовавшись затянувшимся молчанием, она внимательно рассмотрела географические карты в рамах, тонкие узоры персидского ковра и… картины с обнаженными фигурами, висящие по обе стороны двери. Не заметить последние было невозможно. С преобладанием ярко-малиновых оттенков, они оживляли мрачную комнату и изображали двух самых пышнотелых и сладострастных женщин, каких Ли когда-либо случалось видеть.
Ли удалось окинуть их таким же безмятежным взором, каким она обводила всю комнату. Картинам она уделила не больше внимания, чем хрустальным графинам или деревянному глобусу — как будто эротические сюжеты давным-давно наскучили ей. Но по правде говоря, она с трудом сдерживала желание подойти поближе к картинам и как следует рассмотреть их.