Простое поручение

Василёв Виктор Валерьевич

Последняя фраза явно не понравилась Мэнсону, но он не стал ничего говорить.

«Как он говорит! «В моей империи», «перешел ко мне». Видимо, Франциск считает имущество дочери своим. Это надо учитывать», – подумал Лео, беря еще одну карту. Вечер становился все любопытнее и любопытнее.

– А вы, Леонардо? – неожиданно обратился к нему Мэнсон. – Вам есть что о себе рассказать?

– Ничего интересного, – как можно спокойнее сказал Милано. – Родители перебрались в Республику из южных княжеств, жили мы

просто и небогато. В шестнадцать лет у меня проснулся талант, я оказался в спецшколе, а потом в академии при бюро надзора.

– Что было дальше вы узнаете из моего интервью, – рассмеялся Жорж дю Руа. – Наш молодой человек скромен, но под невзрачной оболочкой скрывается настоящий бриллиант.

– Сомнительный комплимент, – хмыкнул Лео.

– Немногие рискуют перечить нашему вестнику свободы, – усмехнулся Мэнсон. – Но вижу, вы не боитесь нарушать правила. Поднимаю ставку!

«Он намекает, что заметил, как я использую талант?» – подумал Милано, смотря на свои карты. Расклад был не лучший, шансов с таким набором выиграть немного, а в блефе он не силен.

– Пас. Не люблю рисковать без лишней нужды, – улыбнулся Милано.

– Прекрасно, – оценил Мэнсон. – Уважаю ваш выбор.

Естественно, этот раунд он тоже выиграл. Лео был почти уверен, что тут не обошлось без ловкости рук немолодого управляющего. Милано играл осторожно, поэтому потери пока были в пределах разумного. Можно было продолжать. После секунды раздумий младший следователь решил сосредоточиться на управляющем из колоний. С де Рюа его ждало еще несколько встреч, а вот Мэнсона он вряд ли поймает для приватной беседы.

Осталось только выбрать тему для разговора.

– Островитяне редкие гости в Республике. Вы часто бываете здесь?

– Я уроженец колоний, пусть и поданный короля, – машинально ответил Джеймс. Заметив удивленный взгляд Лео, он пояснил: – В империи разные статусы у жителей различных территорий. Поданными островов являются только рожденные в метрополии. Я к ним не отношусь. Что до вашего вопроса, Леонардо, то я бываю здесь раз в три месяца. Отчитываюсь перед семейством Кастор и возвращаюсь домой.

– Простите, не знал об этом, – смутился Милано.

– Ничего страшного. У жителей ваших колоний нет никакого гражданства, – ехидно заметил управляющий. – В этом плане у двенадцати категорий подданых короля положение гораздо лучше.

– Оно настолько прекрасно, что они постоянно спорят друг с другом. Подданые юга и севера ругаются между собой, ненавидят соотечественников из других колоний, потому что у них больше прав. Или презирают, если меньше, – не скрывая насмешки сказал де Колонтель.

– И это блистательная система, которая сохраняет мир в империи, – невозмутимо сказал Мэнсон. – Поднимаю ставку.

– Уравниваю, – оценив ситуацию, сказал Лео.

– Пас, – произнес Кастор

и обратился к одному из слуг. – Как там, Орианна?

– Велела унести вино и подать абсент. С мадмуазель Граммон они нашли общий язык, – доложил он.

– Прекрасно. Пусть развлечется, – усмехнулся миллионер.

«Хорошо, что Жанна смогла разговорить ледышку. Плохо, что Кастор за всем этим следит», – мрачно подумал Леонардо.

– Уравниваю, – после долгих раздумий сказал де Рюа. – Эта система была придумана древними еще две тысячи лет назад. Империя ничего не изобретала.

– Она просто хорошо воспроизвела ее, – невозмутимо произнес Мэнсон. – И это надо ценить и уважать. Немногие смогли сделать что-то подобное.

– Вас послушать, так в подлунном мире нет места прекраснее вашей империи, – едко заметил журналист.

– У империи много недостатков. Я патриот родной земли, – уверенно произнес Джеймс. – Поэтому не смею говорить ничего плохого про уклад, заведенный королем.

– Вам надо было идти не в работорговцы-плантаторы, а в дипломаты, – усмехнулся Жорж. – Вы очень уместно смотрелись бы на этой ниве.

– Скорее в журналистику. Там ценят людей, которые красиво говорят мерзости в лицо, – усмехнулся Мэнсон. – Увы, эта ниша занята. Да и я посредственный лжец. Удваиваю ставки.

– Пас, – мгновенно отреагировал Милано. Он не знал, сколько тузов в рукаве у Мэнсона и не желал проигрывать еще больше денег.

Де Колонтель уравнял ставку, а потом повысил. Борьба длилась недолго, противники выложили карты на стол. Удивительно, но банк в этот раз сорвал журналист.

– Вам всегда улыбалась судьба, – холодно сказал Мэнсон, вставая со своего места. – Приятного вечера, месье, я отправляюсь спать.

– Иногда, чтобы выиграть достаточно не дать противнику воспользоваться его преимуществом, – подмигнув, тихо сказал де Рюа, когда управляющий вышел. – Если вы понимаете, о чем я.

«Похоже о шулерстве Мэнсона знают все, кроме Кастора. Или он знает, но делает вид, что не замечает, – подумал Милано. – Интересно!»

Журналист специально вывел из себя управляющего, перевозбуждённый Джеймс не смог незаметно вытащить карты и закономерно проиграл фальшивому дворянину с сильным раскладом.

– Время действительно позднее, – недовольно сказал хозяин замка. – Думаю, достаточно на сегодня. Робер проводи нашего гостя, Жорж, останься нам надо обсудить мою книгу.

На лицо де Рюа де Колонтеля на мгновение набежала тень, но он тут же вернул самообладание и растянул губы в улыбке.

Когда Лео выходил из комнаты, он услышал недовольную фразу Франциска:

– Мне не нравится третья глава, ты добавил туда слишком много воды и поразительно мало действий. Описания событий в Танге красивое, но не правдоподобное, а еще…