Простофиля и заклятье древних духов

Сотников Владимир Михайлович

– Это вход в захоронение одного из важных чиновников, руководивших строительством пирамиды, - объяснил лаборант, когда они вошли в неширокий проход, ведущий наклонно вниз.
– Скорее всего, второй по величине пирамиды Хефрена. Кстати, нашли это захоронение тоже русские археологи, но давно, ещё в начале двадцатого века.

– И с тех пор ведутся раскопки в одном и том же месте?
– удивился Даня.
– В одной гробнице?

– Ну, бывали долгие перерывы, - ответил Витя Огурцов.
– Во время войн, например. Никакие археологи не могли тогда работать,

это понятно. К тому же работы ведутся не только в самой гробнице, но и рядом - исследуется значительная территория. А это требует времени. И русские долго здесь не работали. Совсем недавно нас сюда пустили - как бы в благодарность за то, что первооткрывателями были наши соотечественники.

– Неужели ещё что-нибудь можно найти?
– удивился Филя.

Он смотрел на гладкий пол, гладкие стены, на которых кое-где сохранился орнамент и иероглифы.

"Да за сто лет, - думал он, - даже с перерывами, здесь можно исследовать все до мельчайших подробностей! И перекопать, как Аська свою песочницу".

– Представь себе, можно, - улыбнулся Витя Огурцов.
– Например, черепки того самого палестинского сосуда, которые нашел Вадим. Правда, он нашел их снаружи, недалеко от входа, на небольшой глубине. Занесло песком, землей... А надписи на стенах расшифровываются годами. Кстати, Нонна Матвеевна считается одним из лучших в мире специалистов по чтению таких закорючек.

– Да, это тебе не азбука Морзе, - пробормотал Филя.
– Даже не верится, что в этих каракулях есть какой-то смысл.

– Есть, - подвердил лаборант.
– И он очень даже хорошо передается современным языком. Нонна Матвеевна как-то прочла целое завещание потомкам. Говорит, что оставивший ту надпись был настоящим поэтом.

– Что, в рифму написал?
– спросила Аська.

Витя Огурцов засмеялся, пожал плечами:

– Не знаю. Может быть.

– Поэтом - не обязательно в рифму, - объяснила Аня.
– Наверное, Нонна Матвеевна имела в виду, что написано красиво, образно.

– Понятно, - сказала Аська.
– Помнишь, тебя похвалили за сочинение? Сказали, молодец, образно написала.

Филя с Данькой прыснули.

– Иероглифами сочинение было написано?
– спросил Филя.
– Такими вот каракулями?

Аня строго посмотрела на него:

– Филя, на твоем месте я не называла бы так эти надписи. Между прочим, это гробница. И надо с уважением относиться ко всему, что здесь находится.

Конечно, в другом месте и в другое время Филя ответил бы. Но сейчас промолчал. Читал он про всякие непонятные явления, которые происходят в гробницах с попавшими туда людьми! Не хватало ещё неприятностей на свою голову. С уважением так с уважением. Разве он против?

Внизу была прямоугольная площадка. Что-то вроде большой комнаты. Основание её было изрыто ровными канавками - раскопки продолжались.

– Кажется, вниз уже нет смысла копать, - вздохнул лаборант.
– Вадим сказал, что дальше идет нетронутый пустой грунт. Но на всякий случай сделали несколько углублений. Вообще-то эта гробница, как и многие

другие, оказалась разграбленной. В те же древние времена, но конечно, позже самого захоронения. Все ценности давным-давно украдены. Но и то, что оставили древние грабители, оказалось ценным для археологии.

– И это все?
– спросил Филя, когда они выбирались обратно.
– В смысле - одна эта гробница? Только здесь и работает наша экспедиция?

– В общем, да, - ответил лаборант.
– Но ведь эту гробницу открыли тоже на пустынном месте. Может, и рядом где-то скрываются подобные. Территория, где мы имеем право искать, довольно большая.

– Имеем право, - пробормотал Филя.
– Странные эти египтяне! Им помогают, а они... Дадут участочек и пожалуйста - тут копать, тут не копать. Взяли бы и сказали: вот вам вся страна. Где хотите, там и ищите!

Витя Огурцов рассмеялся:

– Согласен с тобой полностью! Но такие здесь порядки. В принципе, можно, наверное, доказать необходимость поисков в любом месте. Но Ивану Сергеевичу столько сил для этого надо потратить, столько всяких писем написать всяким руководителям! Даже жалко бывает, что он порой тратит на это свое драгоценное время. Но в Египте работают и немцы, и французы. Тоже стараются первыми что-то найти. Кстати, американскую экспедицию вы сами видели. Они копают на ровном месте, прямо в пустыне.

– И находят?
– спросил Даня.

– Да, они раскапывают то место, где были... Ну, что-то вроде огромных кухонь для строителей пирамид. Там готовили еду. Представляете, какие столовые нужны были для тысяч людей! Даже если кормить их впроголодь.

– Как нас?
– хихикнула Аська и зачем-то полезла в карман.

Филя покосился на нее:

– Уже проголодалась! Завтра ты у меня после своих орешков пойдешь пирамиду строить. Из песка.

Аська сразу выдернула из кармашка руку. Пустую.

– Ладно-ладно, не бойся, - успокоил её Филя.
– Хрусти, чем там у тебя есть. Могла бы и угостить!

– Да... тут совсем чуть-чуть осталось.
– И Аська протянула Филе маленькую сушку.

И как не истощатся её запасы?

– Спасибо за экскурсию, - поблагодарила Аня Витю Огурцова.
– У вас, наверное, много работы, а мы отвлекаем?

– Не за что, - ответил лаборант.
– Лучше меня отвлекать, чем Ивана Сергеевича. Тем более что у них проблемы с этим сосудом. Пойду спрошу, нашли они осколки или нет?

И он, улыбнувшись ребятам, ушел.

– Все-таки неприятно, - сказал Филя, когда Витя Огурцов скрылся за палаткой, - что этот Вадим так на нас посмотрел. Заметили?

Даня вздохнул:

– Конечно. Наверное, решил: раз появились здесь дети, то они и виноваты в пропаже. Но мы ведь даже и не отходили от джипа!

– А кто - отходил?
– вдруг спросил Филя и обвел взглядом друзей.
– Кто из вас это заметил?

Ребята задумались.

– А ведь Данин папа сказал: не надо никаких расследований, - напомнила Аня.
– А ты, Филя, сразу принялся за свое любимое занятие!