Просторы Многомирья
Шрифт:
…А что же Винд? Он, не прилагая никаких усилий, разрубил очередную Тифму, и вдруг обнаружил, что никто на него больше не нападает. Оглянулся. Увидел сотни порубленных, искорёженных, уже и не дрыгающихся, потому как вся энергия из них была высосана, врагов.
Окружающее пространство заполнял тёмно-изумрудный свет. Оттолкнувшись от перерубленного туловища Тифмы, Винд полетел и, вскоре увидел внутреннюю поверхность сферы.
В это время Степан Вдовий получил приказ от ЧИПА:
"Теперь неси пленника в Ой-Чип-он!".
Из груди Степана Вдовия вновь вырвались нити, и, впившись
Юноша был уверен, что без труда пробьёт эту поверхность, но, вместо этого, плеть увязла, а исходящее из неё сиреневатое свечение начало расходиться по поверхности сферы.
В голову Степана Вдовия ударил приказ ЧИПА:
"Отцепляйся! Немедленно!!"
Только теперь понял ЧИП, какая опасность грозит ему первейшему слуге и воину, на которые он возлагал столь большие надежды. И всё же у Степана Вдовия ещё было время отцепиться от сферы, которую он толкал — он и сделал бы это, если бы подчинялся ЧИПУ беспрекословно. Но ведь в Степане всегда жил протест: он вовсе не желал той доли, которую уготовил ему ЧИП; он, Степан, был жертвой обстоятельств, и он больше всего хотел вырваться из сотканного для него кошмара и вернуться в Москву, где ждали его жена и дети…
Вот поэтому, несмотря на давление, он не подчинялся сразу ЧИПУ, он ещё выжидал. И этих нескольких секунд замешательства оказалось достаточно, чтобы сиреневатый свет, исходящий из плети Винда добрался до него…
Металлическое тело Степана Вдовия затрещало, но не разорвалось, а только покрылось сиреневатыми кристаллами. Некоторые из этих острейших кристаллов, проткнув металлическую оболочку и добрались до мозга Степана. Однако, боли он не почувствовал.
Зато в это мгновенья мысли, чувства и воспоминания Степана Вдовия и Винда переплелись. И в одно мгновенье страшного напряженья Винд увидел всю прошлую жизнь Степана Вдовия, ну а Степан — всю жизнь Винда. И жизнь Степана понравилась Винду, а жизнь Винда — Степану. И они уже вовсе не хотели сражаться друг против друга, но — напротив хотели уничтожить созданное ЧИПОМ, вернуть всё на прежние места.
ЧИП был разъярён. Металлические туннели сферы Ой-Чип-она содрогнулись от его чудовищного вопля. Но он не собирался выпускать Степана так просто. В механическом теле Степана находилось устройство, которое ЧИП надеялся никогда не включать, но теперь передал команду и оно заработало.
В тоже мгновенье мозг Степана был поражён неизвестным ядом, и перестал работать. Мириады образов чужого сознания, которые только что видел Винд, поблекли и рассыпались на тёмные, канувшие во мраке осколки…
Поражённый Винд отпрянул, но ему и самому уже казалось, что он падает в бездну, из которой невозможно вырваться…
Осторожно, только своим днищем, выглядывал из-за туч Крылов, и к этому днищу прильнули Виш и Дваркин. Что касается Эльрики, то она в это время пребывала где-то в стенах живого корабля…
Виш, глядя в округлое оконце, произнёс:
— Такой громадный город под нами. Кажется: всю жизнь можно потратить, и всё равно — не узнаешь всех его жителей.
Дваркин же ответил:
— Этот
— Таких необъятных миров уж точно нет в нашим Многомирье! — воскликнул четверорукий Виш.
— Ну, я не стал бы делать таких однозначных заявлений, — молвил Дваркин. — Слишком велико Многомирье. Вполне возможно, где-то в его пространствах есть такие крупные миры… Но сейчас нам нужно то, что скрывается именно в Москве, а точнее…
Голос Дваркина сделался совсем тихим, его единственный глаз прикрылся, и маг опустился на пол.
— Ну, что такое! Договаривай?! — потребовал Виш.
— …Я очень ослаб. Пытаюсь сосредоточиться… Определить местоположение смерти ЧИПА…
Из бортов Крылова вытянулись нити и, прикоснувшись к коже Дваркина, начали перекачивать в него жизненную энергию.
Глаз мага приоткрылся, и он произнёс:
— На городской окраине. Но не возле того озера, которого мы вылетели… Крылов, лети туда…
И он вытянул руку, указывая направление. Живой корабль полетел в указанном направлении. При этом он поднялся ещё на несколько метров, так что тучи скрыли его.
И всё же прохожие на улицах, если поднимали они головы, то могли увидеть слабое, изумрудное свечение, которое из-за туч, столь плотно их город укрывавших, выбивалось…
Прохожие, впрочем, охвачены были иными заботами, и на изумрудный свет внимания не обращали. И всё же, как уже говорилось, Крылов был замечен…
И вот Виш, которому не терпелось совершить очередной подвиг, услышал голос Крылова:
— К нам приближаются?
— Кто же? — спросил четверорукий воитель.
— Могу сказать только, что это — железные создания, внутри которых — люди.
— Наверняка это порождения ЧИПА! — воскликнул Виш.
— Возможно, но не факт, — отозвался все ещё слабым голосом Дваркин.
— Почему же?.. Ведь, после того пролетел Крылов, проход между нашим Многомирьем и этим странным миром остался открытым, разворошенным, — молвил Виш.
— Возможно, но не факт, — упрямо повторил Дваркин. — Я вот заметил, что по улицам этого города катятся железные создания. Они произведены здесь, на Земле. Возможно, и эти, приближающиеся к нам — местные… Говорю я это к тому, что опасаюсь: не погорячимся ли мы, если вступим в бой с ними? Не лучше ли нам избежать столкновения?..
Крылов молвил:
— Они летят очень быстро. Мне придётся выкладываться все свои силы, чтобы ускользнуть от них. И то, не уверен — удастся ли…
— Лети, лети, — напряжённым, усталым голосом говорил Дваркин. — Только старайся не изменять направление, которое я тебе указал…
Первыми, кто оказались возле поваленных на берегу озерца деревьев, были собачники, которое в то вполне обычное для Москвы пасмурное зимнее утро, выгуливали там своих питомцев.
И вот сразу несколько человек, разных полов, форм и возрастов стояли там, недоумённо с разными интонациями переговариваясь; ну а их собаки — тоже разных полов, форм и возрастов заходились отчаянным лаем. Внимание всех их было обращено на широченную воронку, из которой валил, спешно поднимаясь к небу, сероватый, холодный сумрак.