Простушка
Шрифт:
— Я никогда не говорила, что ты не делаешь хорошие дела, — ответила я, пытаясь устроится поудобнее на крошечном сидении. Боже, такая пантовая машина, а ноги сзади девать некуда. Мне приходилось сидеть боком, с коленями прижатыми к груди. Ужасно неудобно. — Ты делаешь, но только в тех случаях, когда можешь получить из этого какую-то выгоду.
Уэсли нахмурился.
— Ты слышала это, Эми? Можешь поверить в то, что она обо мне думает?
— Уверена, что Эми прекрасно знает, какой ты.
Уэсли
Эми засмеялась, но выглядела немного нервничающей.
За все время поездки она почти не говорила, хоть Уэсли и пытался несколько раз вовлечь ее в разговор. Сначала я подумала, что это из-за меня, но потом поняла, что она просто очень стеснительная. Когда он подъехал к большому старомодному дому, принадлежавшему, должно быть, их бабушке, Эми повернулась ко мне и тихо сказала:
— Пока. Было приятно познакомиться. — И выскочила из машины.
— Она милая, — отметила я.
— Ей нужно быть немного уверенней, — вздохнул Уэсли, наблюдая, как она поднимается по ступеням к дому. Как только она исчезла за дверью большого дома (не такого огромного, как их особняк, но было видно, у бабушки тоже водились деньги), он снова посмотрел на меня. — Ты можешь сесть впереди, если хочешь.
Я кивнула и выбралась из машины. Открыв пассажирскую дверь, я забралась на сидение, которое только что освободила Эми. Не успев пристегнуть ремень безопасности, я услышала, как Уэсли издал тихий стон разочарования.
— Ты чего? — спросила я, поднимая на него взгляд, но получила ответ прежде, чем он успел что-то сказать.
Из дома вышла женщина лет шестидесяти и направлялась в нашу сторону. Без сомнения, бабушка Уэсли. Бабушка Уэсли, ненавидящая его. Неудивительно, что он выглядел так, будто хотел спрятаться. Я чувствовала легкое волнение, видя, как женщина, одетая в дорогой на вид свитер и идеально выглаженные брюки, приближается к машине.
Уэсли опустил стекло со своей стороны, когда она подошла достаточно близко, чтобы слышать его.
— Привет, бабушка Раш, как поживаешь?
— Не играй со мной, Уэсли Бенджамин. В настоящий момент я очень на тебя зла. — Однако она не звучала разозленной. Ее голос был пронзительным и мягким.
— Что я сделал на этот раз? — спросил Уэсли со вздохом. — Обул не те ботинки? Или машина недостаточно чистая? В чем обвинишь меня сегодня?
— Я бы посоветовала не говорить со мной таким тоном, — сказала она самым наименее угрожающим тоном, какой я когда-либо слышала. Это было бы смешно, если бы Уэсли не выглядел таким несчастным. — Живи, как тебе хочется, но не втягивай в это Эми.
— Эми? Что такого я сделал Эми?
— Серьезно, Уэсли, — ответила его бабушка с драматическим вздохом, — почему бы Эми не ездить на автобусе? Я не одобряю того, что ты подвозишь ее со, — она сделала
На мгновение я потерялась. Я была отличницей, никогда в жизни не влезала в неприятности. И все же эта женщина считала, что я каким-то образом плохо влияю на ее бесценную внучку.
Затем я поняла.
Она думает, что я одна из шалав Уэсли. Она считает, что я девчонка легкого поведения, с которой он хорошо проводит время. Уэсли говорил мне, что она не одобряет «стиль его жизни». Ей не нравится то, что он спит со всеми вокруг. И увидев меня на заднем сидении, она предположила, что я очередная бродяжка, которую он подобрал.
Я отвела глаза, чтобы больше не видеть выражения отвращения на лице пожилой женщины. Я чувствовала себя обиженной и обозленной.
По большей части потому, что все это было правдой.
— Это не твое дело, — прорычал Уэсли. Я никогда не слышала его таким раздраженным. — У тебя нет никакого права неуважительно относится к моим друзьям, и точно не тебе решать, что я делаю со своей сестрой. Ты прекрасно знаешь, что я никогда ни сделаю ничего, что бы обидело ее, несмотря на то, что ты пытаешься ей внушить. Я не монстр, которым ты выставляешь меня перед ней.
— Думаю, что с завтрашнего дня, я сама буду забирать Эми из школы.
— Забирай, — сказал он. — Но ты не сможешь спрятать Эми от меня. Она моя сестра и мама с папой на стенку полезут, если я скажу им, что ты пытаешься разбить нашу семью, бабушка.
— Боюсь, что ваша семья уже разбита, дорогой мой.
Услышав глухой звук поднимаемого стекла и рев мотора, я наблюдала, как пожилая женщина вернулась к своему дому. Уэсли, скрипя шинами, выехал на дорогу и поспешил вперед. Я кинула на него взгляд, взволнованная и неуверенная в том, что сказать. К счастью, он заговорил первым.
— Извини. Я не знал, что она выйдет. Ей не следовало так с тобой обращаться.
— Все в порядке, — ответила я.
— Нет, не в порядке. Она старая калоша.
— Я так и поняла.
— И хуже всего, что она права.
— О чем?
— О нашей семье. Она права. Наша семья в руинах. И это длится уже долгое время. Мамы с папы постоянно нет, а бабушка умудрилась влезть в мои отношения с Эми.
— Эми любит тебя.
— Может быть, — пробормотал он. — Но она потеряла ко мне уважение. Бабушка убедила ее, что я ни на что не годный сукин сын. Я видел, как Эми на меня теперь смотрит — с грустью, будто разочаровалась во мне. Она считает меня ужасным человеком.