Простые радости
Шрифт:
– Правда, – сказала Феникс, делая большие бесхитростные глаза. – В самом деле, вы увидите, что «я прекрасно работаю. Я знаю, как доставлять людям удовольствие – огромное удовольствие. И они не догадываются, что я… ну что я разряжаюсь, когда трогаю их руками. Вы понимаете, что я имею в виду. Правда, бывают такие, которые очень хотят догадаться.
Ну и девчонка!
Ванесса медленно выдохнула воздух, и в динамиках послышался свист.
– А как насчет женщин?
– Конечно, я и женщинам могу делать массаж. Роман подавил смешок, но потом вспомнил,
– Это… – Ванесса поднялась и повернулась – прямо к камере. – Ты получаешь сексуальное удовлетворение, когда работаешь с женщинами?
Ванесса прищурилась. Кончик языка она держала между зубами, а в глазах горел жадный огонек, который Роман уже научился распознавать.
Он переключил внимание на Феникс. Она оставила в покое волосы и медленно опустила руки, крепко сжав пальцы в кулаки. Он нахмурился. Либо она силилась скрыть отвращение, либо недавно заразилась гриппом и сейчас упадет и отключится.
Женщину будто бил озноб.
– Ну так как же? – спросила Ванесса.
Феникс вытерла ладони о джинсы.
– Мне нравятся женщины.
Но не в постели, подумал Роман.
– Что это значит – нравятся?
– Приятно посмотреть на красивое женское тело. И я, конечно, ничего не имею против того, чтобы поработать с ними. Но они не помогают мне решить… мою проблему.
Продолжая стоять спиной к Феникс, Ванесса улыбнулась тонкой улыбкой:
– Ты когда-нибудь занималась любовью с женщиной?
– Нет!
– Слишком быстро, радость моя, – прошептал Роман. Улыбка Ванессы стала хищной.
– Прекрасно. Как я уже сказала, мы очень тщательно отбираем сотрудников для Пикового Клуба.
Роман знал, что значит этот тщательный отбор. Он мог прочесть ее мысли о том, как она собирается пополнить сексуальное образование Феникс. Ванесса любила развлекаться и с мужчинами, и с женщинами, но никогда не скрывала, что отдает предпочтение последним, особенно если они никогда раньше не были с женщиной.
– Может быть, вы назначите другое время, и я приду еще раз, когда вам будет удобнее.
Сексоманка Феникс начинает терять самообладание. Роман снова вгляделся в ее лицо. Умные глаза. Что-то не сходится. За годы, что он привык действовать по инстинкту, отточенному серьезнейшей тренировкой, у него развилось гипертрофированное чувство обстановки. Феникс была ненастоящая. Сплошное притворство.
И он достаточно долго проторчал в этом месте. Его это уже перестало развлекать.
– Я думаю, мы можем пойти на нечто большее, – сказала Ванесса, повернувшись наконец лицом к посетительнице. – Я горжусь тем, что у меня чутье на людей, и сейчас оно мне подсказывает, что ты, возможно, как раз то, что мы ищем.
Судорога отвращения пробежала по телу Феникс.
– Да, – продолжала Ванесса, – вероятно, ты именно то, что мы ищем. Конечно, я должна получить окончательное одобрение от моих четырех партнеров, но, думаю, нам не следует упускать такую возможность.
Роман пробормотал сквозь зубы:
– Беги отсюда,
Феникс, кем бы она ни была, – совершенно другого поля ягода.
– У тебя серьезные намерения работать на нас, Феникс?
– Очень серьезные.
Роман заметил, как Феникс судорожно сглотнула.
– Хорошо. Кто-нибудь будет беспокоиться, если ты сегодня вечером не вернешься домой?
– Нет. – Феникс ответила не сразу.
– Тогда все прекрасно, – сказала Ванесса, превращаясь в деловую женщину. – Я, собственно, хочу, чтобы ты осталась здесь на ночь. Тогда мы сможем завершить все формальности, связанные с собеседованием.
Перспектива заполучить женщину, объявившую себя сексоманкой, разожгла Ванессу. Она хотела ее и торопилась получить.
– Звучит очень заманчиво, – ответила Феникс. По тому, как дернулись уголки ее губ, было понятно, что она лжет. – Но сегодня мне нужно вернуться к Розе. Иначе она будет беспокоиться.
– По-моему, ты сказала, что она старая маразматичка и что ты с ней едва знакома. – Когда Ванесса нервничала, ее преувеличенно четкая дикция давала сбой.
– Она всего лишь со странностями, – быстро произнесла Феникс. – Но очень добрая.
– Это гораздо важнее. – Ванесса подошла к стене, перед которой стояла черная мраморная скульптура, изображавшая две безголовые, бесполые, но тесно сплетенные друг е другом фигуры, и открыла шкаф. Обернувшись, чтобы взглянуть на Феникс, она выбрала одну из юбок длиной ниже колена, с перекрещенными бретелями, какие носили женщины, работавшие в клубе. – Тебе пойдет зеленый, – произнесла она, закрывая шкаф, и подошла к Феникс.
– Роза расстроится, если меня не будет.
– Почему? И какое тебе до этого дело?
Феникс чуть было не выронила униформу, которую швырнула ей Ванесса. Она скомкала ее и держала перед собой, словно щит.
– Собственно, никакого дела, но там все мои вещи – и кот, мой кот, а я не люблю сцен.
– Заберешь свои вещи утром. Тебе ведь даже не обязательно видеться с ней, правда?
Феникс, казалось, задумалась.
– Я очень польщена. И мне нужна эта работа. Но я хочу сохранить за собой это жилье. Мел – это мой кот – Мел не будет есть, если я сама его не покормлю, а Роза похожа на мою единственную тетушку. Она была так добра ко мне. Она скончалась. – Ванесса нетерпеливо хмыкнула.