Простые рассказы
Шрифт:
Приходил священник, служил молебен «о здравии болящего Леонида», виновато разводил руками: не может Бог дать выздоровление против воли больного, надо ему самому хоть чуть-чуть захотеть выздороветь!
Если бы с чистого, ясного неба брызнуло солнце! Если бы набухшие почки взорвались белым и розовым кипением! Если бы в открытую форточку ворвался буйный, пряный, хмельной весенний ветер! Да где же их взять в этих краях, даже в апреле!
Ира беззвучно плачет по ночам на кухне: сколько сил брошено на борьбу с болезнью любимого мужа, и когда, казалось бы, победа уже близка, почва уходит из-под ног.
Юлька
Сегодня они снова сидят в его комнате, готовятся к занятиям. Вернее, готовится за двоих Санька – ищет в Интернете курсовые, переписывает какие-то конспекты. Юлька забралась с ногами на диван, в руках раскрытый учебник, куда она совсем не смотрит. Парень хмурится, недовольно покачивает головой: подружка совсем расклеилась, надо брать инициативу в свои руки, придумывать что-то. Дядя Лёня – классный мужик, именно он вступился тогда за Саньку перед тётей Ирой, когда она раскритиковала его «хвост» и серёжку в ухе. Теперь его надо спасать, только вот как?
– Когда же кончится уже эта мерзкая зима? – тихо, словно сама себе, говорит Юлька, уставившись в одну точку. – Папа так любит весну, тепло, сирень, цветущие деревья! Врачи сказали, что, если он не захочет жить, болезнь вернётся, а новую операцию он не выдержит.
– Эх, подруга, где их взять-то, рано ещё для сирени, мы же не на югах живём! Вот если бы дядю Лёню в Одессу, что ли, перевезти, там сейчас уже тепло, солнышко греет вовсю, цветёт всё!
– Я смотрела прогноз погоды – опять холодно, опять ветер, опять зима! – не слушая Саньку, почти плачет Юля.
Саня задумчиво молчит, хмурится. Не потому, что не знает, что сказать. Какая-то мысль крутится в голове, ускользает, не даётся в руки… Внезапно он решительно поднимается, берёт Юльку за руку, отводит в прихожую. Одевает её, как маленькую, застёгивает сапоги, быстро собирается сам.
– Давай, Юлёк, чеши домой, побудешь с мамой, поможешь ей. Я тебя провожу, а потом… есть у меня одна идея… как весну поторопить…
Юля ни о чём не спрашивает, она за эти дни привыкла полностью доверять своему другу. Они молча идут на остановку, садятся в автобус. Саня отвозит её домой, а сам мчится к себе: ускользающая мысль приобрела чёткие очертания готового плана. Он долго сидит возле компьютера, бродит по всемирной сети, пишет кому-то сообщения, колдует над расписанием самолётов и прогнозами погоды по стране…
Поздней ночью в его комнате ещё горит свет. Уронив голову на клавиатуру, Санька спит за столом, счастливо улыбаясь. Чуть скрипнув, открывается дверь, мама качает головой, вздыхает: опять заснул за компьютером! Тормошит сына за плечо, он поднимает лохматую голову, встряхивается совсем по-собачьи, глаза его искрятся.
– Иди в кровать, спать, как все люди, – притворно сердито говорит она.
– Иду, мамочка, – он улыбается
– Нисколько не сомневаюсь, только, наверное, уже сегодня!
Утром, ещё толком не проспавшись, он летит в институт, успевает посидеть на лекции, сдать обе курсовые – свою и Юлькину. Днём уже звонит в её квартиру. Дверь открывает тётя Ира, и по её лицу он понимает, что дела всё так же плохи.
– Тётя Ира, пожалуйста, не волнуйтесь! Вам с дядей Лёней осталось продержаться до пяти часов! А там начнётся весна! Я вам говорю точно, сейчас мы с Юлей уедем, а ровно в пять приедем с весной!
Он снова одевает Юлю, они убегают, а Ирина Алексеевна, улыбаясь грустно и ласково, идёт в комнату. Милый, добрый мальчик! Как он старается им помочь! Только что он может сделать…
…Без десяти пять раздаётся звонок в дверь. Ира открывает и видит! Видит сияющие дочкины глаза, за ней радостного Саню, а в руках у него… настоящая, живая сирень! Огромный букет, завёрнутый от холода в газету, с тяжёлыми, маслянисто блестящими соцветиями, источающими нестерпимо-сладостный весенний аромат…
Саня, понимая торжественность момента, медленно срывает газету, передаёт букет Ирине и уверенно, по-мужски, распоряжается:
– Вы идите к дяде Лёне, а мы тут с Юлей вас подождём!
А из спальни слышится слабый, взволнованный голос:
– Ира! Ира! Что это? Откуда? Откуда сиренью пахнет?
…Ранний апрельский вечер. Они сидят втроём на кухне, на столе чай, вишнёвое варенье в вазочке, какая-то выпечка.
– Санечка, мальчик мой, как же тебе удалось? Где ты достал такое чудо? Теперь всё позади, Лёнечка обязательно выздоровеет! Как он нюхал твой букет, прямо зарывался в него, всё бормотал: «Весна, весна, наконец-то весна!». Потом попросил колбаски! Первый раз за два месяца, сам попросил! Поел с аппетитом, заснул глубоко, во сне улыбался! Ну, расскажи, мой хороший, как тебе удалось?
– Всё очень просто, тётя Ира! В Одессе весна уже в разгаре, я в Интернете увидел. Ну, познакомился с ребятами оттуда, объяснил ситуацию и попросил достать букет побольше. У Мишки там одного сестра стюардессой работает, правда, на другой линии. Она нашла коллегу, которая летит к нам, и уговорила передать букет. А нам с Юльчиком только и осталось забрать его в аэропорту и привезти. Вы бы видели, как на нас весь автобус смотрел!
Ира чуть не плачет. Мальчик поднял на ноги массу незнакомых людей в далёком южном городе, их сестёр, коллег. Они добывали чудный весенний букет, предавали из рук в руки, везли по воздуху через полстраны для чужого, в общем-то, для них человека… «Очень просто!».
– Представляешь, мамочка, – вступила Юля, – кондуктор с нас отказалась деньги брать! Оторвала два билета, а мы ей отломили веточку!
Они ещё посидели немного, и Саня засобирался домой, отсыпаться.
– Ты тоже ложись пораньше, – строго сказал он Юльке, – завтра в институт не опаздывай! А то мне уже надоело за тебя курсовые сдавать!
– Давай, дочь, действительно, ложись-ка ты пораньше, – сказала Ира, когда Саня ушёл.
И задумчиво добавила:
– Юлька, если ты его потеряешь, я тебя просто из дому выгоню…