Простые желания
Шрифт:
— Это деревня была, сожжена с его обитателями — Стоя слева от Барона, рыцарь вздохнул и, увидев что-то напоминающий череп человека, сказал — Возможно, кто-то напал на владения вашего отца?
Хмурясь, Мариус вспомнил эту маленькую деревню, в которой проживало от силы сто человек, и даже самый жадный Барон обошел бы эти земли стороной. Но оглядываясь назад и видя перед собой, сгоревшие дома и посевы, ему стало дурно. Какой человек посмел напасть на столь мирскую деревню, и какие желания он преследовал.
Хотя он покинул город «Железной цепи», утром. Но благодаря кораблям, ему все, же удалось
— Надеюсь с отцом все в порядке — Приказав рыцарям, взобраться обратно на корабли, Мариус еще раз оглянул поляну, где красовались раньше спокойный для глаз земли, покрытые посевами, а сейчас сгоревшими домами.
Прошло меньше шести дней, а земли его величественного отца, уже превратились в безжизненную бездну. Он не хотел продлевать, свои странные мысли, о смерти отца и падении родного города. Но все, же его разум медленно начал тускнеть, а руки сжались настолько сильно, что показались капли крови.
Стоя не далеко от своего полководца, рыцари начали приготовления к бою. Только они увидели капли крови, своего полководца на пальцах и деревянных бортах корабля, как их лица потемнели, а желание отомстить за слуг Его Благородия, выросли.
— Кто же посмел показать свои когти, на моей земле? — Вернувшись из страшных мыслей и пугающих доводов, Мариус посмотрел на флотилию, которая смирено, следовала за ним, в сторону города «Водный дол», говоря — Вольф, прикажи ускориться, и быть готовыми к сражению.
Увидев странные блеск, в глазах полководца, по спине заключенного пробежали мурашки, и не знаю, почему, но как только последние слова пронзили его слух, он мгновенно опустил голову и пошел выполнять приказ юнца. Вольф, уже думал о предательстве молодого Барона, поскольку не считал его достойным правителем, но… сейчас заметив его холодные и кровожадные глаза, он не смел, сказать что-либо.
…
— Всем приготовиться! Лучники где же ваши стрелы! Рыцари продолжаете лить горячей масло! — Стоя возле стен города «Водный дол», полководец непрерывно продолжал кричать своим воином, делать то и се. С того момента как пришел Барон «Годунов», в сопровождении тридцати тысяч, рыцарей, город не пал сразу, но…
— Черт бы побрал! Этих самозванцев! — Видя, как из кораблей начали выходить все больше и больше рыцарей, вражеского Барона, полководец задрожал — Лейте еще масло!
Осада города началась столь же неожиданно, как и появления этих вражеских кораблей. Кавалерия Барона «Варда», даже не смогла встретиться лицом к лицу с вражескими воинами, как была атакована странными стрелами, убивших их за несколько минут. Такая странная сила ненароком напугала верных стражников города, но благодаря временному затишью, которая знаменовала наземную атаку вражеских сил. Рыцари Барона «Варда» смогли перегруппироваться и продолжить сражение за этот величественный город.
Враги уже стояли возле стен города. И пытаясь подняться на эти крепкие как сталь стены, гибли один за другим из-за прекрасного масла. Корабли нынче стоящие над стенами города, сейчас горели красным пламенем, медленно охватывая и жилые зоны города, распространяя пламя войны
Над головами воинов обеих сторон, пролетали стрелы, а также копья разных размеров и видов, некоторые копья были сломаны, но все еще годились для бою, некоторые были покрыты телами рыцарей, а третье имели только знамена одной из сторон. Столь яростная битва продолжалась больше нескольких часов, и ни одна сторона не хотела признавать поражение. Рыцари Барона «Вард», уже были покрыты тряпками алого цвета, а также частями неполных доспехов, желая только одного, чтобы этот прекрасный город «Водный дол» не стал местом смерти их великого Барона.
Враги продолжали осыпать рыцарей Барона, странными стрелами синеватого вида, которые проходили насквозь воинов, и мгновенно убивали их, отправляя в мир иной. Но, даже так дрожа от сильной боли люди, выполняли приказы полководца. Все еще кричащий на них и молящий продолжать сражение за Барона.
В то время как стены города были осыпаны телами рыцарей, в замке дела были покрыты странным мраком и тайнами. Над замком все еще кружились три красноватых корабля, один из которых принадлежал самому Барону «Годунову».
— Тяжело! — Укрыв прекрасную леди, на которой была, легкая летняя платья, Барон «Вард» холодно посмотрел на воинов в красных плащах, говоря — Брат, я надеюсь на тебя!
Как только корабли Барона «Варда», были разгромлены и обломки упали на городские улицы, ему пришлось попросить своего кровного врага, об одолжении. Но продолжая укрывать прекрасную Миледи, за своей покрытою кровавым следом спиною, он не жалел ни о чем, продолжая убивать один за другим вражеских рыцарей.
Возле его ног и в десяти метрах от вражеских рыцарей, лежали мертвые тела бесстрашных воинов Барона «Варда», отдавшие свои жизни, за столь радушного человека, на их лицах можно было увидеть ярость и улыбки, а также печаль.
— Милая моя Далила, почему ты не пошла с ними? Какие боги послали за мои грехи такую верную жену? — Убив последнего рыцаря, Барон упал на одно колено перед женою и, посмотрев на ее бледноватое лицо, продолжил — Почему я не вижу на твоем лице улыбку? Разве ты не обещала всегда при виде меня улыбаться столь ярко, что даже солнце не могло сравниться с ее блеском?
— Вы все еще такой неблагородный человек, Барон — Попытавшись улыбнуться и скрыв капли слез в глазах, она продолжила — А вы? Разве ваши прелестные слова, в день нашего обручения, не были обещанием? Почему вы пытаетесь прогнать меня от вас? Разве вы не говорили, что будите сопровождать меня до конца дней моих? Так почему же… Мой принц, я вижу в ваших глазах печаль?
— Далила, я не был таким уж и благородным человеком, чтобы твои слова, о великом принце были про меня — Подняв руку, Барон погладил лицо своей избранницы, и, вытерев ее слезы, продолжил — Я был беспечным, обрекая тебя на такие муки. И не думал, что день моей кончины будет и твоею.
— Хоть я видела твои извращенные глаза, передо мною, но я все, же не была равнодушна к тебе — Упав перед ним, она продолжила плакать, проливая болезненные слезы — Я помню первую нашу встречу, и вид твой наглый и столь, же гордый как у отца. Но я была и в самом деле рада, помня твои слова. Твои тихие, но наполненные любовью, прекрасные слова…