Просветление пронырливого крота, или Как стать Гуру

Андрей Кузнецов поглядывал на своё отражение, то появляющееся, то исчезающее в металлической, явно китайского производства, дверной ручке. Меняя положение тела, то приближал, то отдалял его, рассматривая эту гримасничающую морду, скорее напоминающую мартышку, чем его самого.

«Вот так и в жизни, – подумалось Андрею, – Ведь, наверняка, все эти друзья-коллеги видят не меня, а вот такую обезьяну, что глядит сейчас из отражения». Это неожиданное открытие буквально взорвало ленивое течение мысли Андрея. «Вот он инсайт, вот она истина!» – озарило мозг…

***

Андрей занимался модной психотехникой

«Agile mole» уже целый год и считал себя опытным, продвинутым практиком системы. В мыслях он уже не раз и не два был избран автором, восхищенным его успехами, для продвижения психотехники в массы, и разжевывания уже пройденных им истин более слабым адептам, именующих себя, в честь любимой системы, кротами. Лично себя Андрей называл «пронырливым кротом», что вполне соответствовало его внутренней сути.

Вообще, психотехника «Agile mole», что в переводе на русский язык означает «Проворный крот», появилась на просторах Интернета лет десять назад и за этот весьма короткий срок стала довольно популярной в среде, так называемых «ищущих свой Путь» и, жаждущих полного освобождения от оков ненавистного эго. Автор системы, утверждал, что с помощью этой психотехники, в относительно короткий срок, можно избавиться от ментального мусора, коим сверх всякой меры забиты головы любого современного члена социума, будь то наш родной россиянин, или, например, высокоразвитый американский индивид…

***

Новый инсайт захватил всё существо Андрея, заставляя срочно действовать. Действие заключалось в посещении любимой группы «В Контакте», где он, как и некоторые другие кроты, делились своими успехами, задавали вопросы, плакали и стонали от разного рода негативных реакций организма, вызванных практикой «проворного крота», в общем, тусовались в своем «кружке по интересам».

Так называемые, негативные реакции, в виде депрессивных состояний и интоксикаций, или по-другому «отходняки», были вообще частыми спутниками практикующих кротов. Происходило это в связи с тем, что расставание с любимыми «игрушками», в виде привычек, моделей поведения, убеждений и прочего хлама, наносило удар по гормональному фону и, привычной, предсказуемой одинаковости чередующихся дней.

Надо отметить, что Андрей в последнее время явно выдвинулся на уровень продвинутого адепта системы, степенно и снисходительно ставя на место что-то возомнивших о себе практиков. Вычурно, с саркастической ухмылкой отвечал он молодым кротам на их наивно-глупые вопросы, в общем, зарекомендовал себя так, что с его мнением считались многие, отдавая дань соответствующего уважения.

***

Андрей вошел в сеть и со свойственной ему категоричностью, изрёк:

«То, что видят в нас окружающие, есть только образ, не имеющий к нам, в действительности, никакого отношения».

Чувство глубокого удовлетворения охватило его, когда буквы, сложенные в слова нашли свое пристанище в новом посте. Одновременно, зудящее предвосхищение реакции на это, несомненно, важное открытие, стало приятно щекотать где-то внизу живота. Андрей готовился как, к обязательным лайкам, словам поддержки и одобрения, так и к возможным выпадам ничего не смыслящих тупорогих оппонентов…

***

Продвинутый практик посмотрел на часы:

«Ого, уже пора в кровать, завтра опять в этот опостылевший офис, опять этот недоделанный гуру Семён Борисович, будет учить жизни».

Но тут же мысли вернули его к великолепно проведенному вечеру:

«Да, сегодня, я был

в ударе, сначала инсайт, потом разнёс в пух и прах этого придурка, попытавшегося, что-то там вякнуть против. Опять же куча лайков, поддержки, в общем, на сегодня жизнь удалась».

Далее мечты унесли Андрея в то скорое будущее, где он уже не будет каким-нибудь занюханным менеджером. «Еще год, ну полтора практики, и всё… просветление… мастер…своя секта… работать не надо…ученики…», – и проворный крот уснул крепким, счастливым сном.

Работа, как впрочем, и ожидалось, встретила Андрея неприветливо. Да что там неприветливо, можно сказать враждебно. Начальник отдела, он же Семён Борисович, вот уже как десять минут нудно и монотонно въедался в его мозг, пытаясь таким образом вызвать в подчинённом ответную реакцию на опоздание на работу, отношение к этому проступку и возможных для него последствиях.

Андрей молчал, слушал и молчал, изредка кивая головой, как бы соглашаясь с бурчанием начальника. Внешне, он походил на застигнутого, на месте происшествия преступника, уже смирившегося и готового принять свою незавидную долю. Но внутренне! Мысли вперемешку с эмоциями буквально разрывали его.

«Да кто ты такой, х**и ты мне тут поешь, да е**л я тебя и твою работу, сам е***ь за эти гроши, да я сейчас дам тебе по твоей поганой роже и уйду, пашите тут сами» – бурлило в голове. И еле сдерживая нахлынувшие эмоции, стараясь и ухом не повести, Андрей отправился на свое рабочее место писать объяснительную.

Уже сидя за своим рабочим столом, держа в руках ручку и уставившись в белоснежный лист формата А4, Андрей вновь поплыл вслед разыгравшемуся воображению.

Сначала он уничтожал Семёна Борисовича всеми возможными способами, резал его ножом, сажал на кол, пинал ногами в пах, заставлял ползать на коленях, умоляя о пощаде, подвергал его другим изощрённым пыткам и издевательствам. Потом, спохватившись, вдруг вспомнил, что он как продвинутый мистик не должен вот так вот реагировать, тем более на замечания своего непосредственного начальника, которого не ставил и в грош.

И погрузился в новую реальность, где он уже просветленный мастер оказался в подобной ситуации. Здесь уже без убийств и мордобоя, Андрей поставил на место своего быдловатого начальника простыми, но убийственными по своей силе и аргументам словами. Уже спокойно, с чувством собственного достоинства и вселенской справедливости, припомнил Семёну Борисовичу, что его небольшое вынужденное опоздание, не идёт ни в какое сравнение, например, с пьяной выходкой последнего на корпоративе, или, с так называемым, романом Семёна Борисовича с офис менеджером, на потеху всему офису.

Удовлетворившись восторжествовавшей справедливостью, Андрей вновь очнулся перед белоснежным листом бумаги. Неожиданно пришла тревога.

«А что если его лишат премии, заставят написать заявление об уходе, а то и уволят по статье. Куда же я пойду, кто возьмет меня на работу с такими косяками. А вдруг я попытаюсь устроиться в приличное место, а там позвонят Семёну Борисовичу, и он даст мне такую характеристику, что как говорится, и в тюрьму не возьмут. А там я останусь без работы и без денег, а как я будет жить? А как я буду выплачивать тот долбанный кредит за айфон, на фиг я его вообще брал. Долг продадут коллекторам, и моя жизнь превратится в ад. Меня будут поджидать у квартиры, избивать, унижать, двери разрисуют надписями, будут бить окна».