Против князя Владимира. Дилогия

Ли Владимир

В тот же день наместник, прознавший о произошедшей драке, вызвал обоих на свой суд. При разборе, кроме видоков-отроков, был еще тот гридень, у которого Орлик забрал меч. Суд много времени не занял - после слов свидетелей и гридня боярин объявил свою волю: - Отрока, посмевшего поднять меч на товарища, взявшего у воина без его согласия оружие, отправить в Киев к князю для решения его судьбы.

Упоминать драку наместник не стал - за такую провинность сажали в холодную. Но преступление с оружием грозило гораздо большей карой, вплоть до смертной казни. Распоряжаться же жизнью княжеского отрока должен сам князь, с тем и отправил Орлика в тот же день под конвоем двух гридней. Урок с зарвавшимся отроком

в чем-то послужил на пользу Варяжко - явные нападки других недоброжелателей - коих хватало, прекратились. Но, с другой стороны, вызвал большее напряжение между ним и дружинниками, даже с теми, с кем он до сей поры ладил. Для многих он стал в действительности изгоем, лебезить же перед ними, как-то заглаживать отношения юноша не стал - время само покажет, кто прав, друг он им или чужак.

Первое дело, которое поручил наместник Варяжко, связывалось с распрей между жителями двух гнезд - словенами и кривичами из Людина. Нередкие конфликты между этими племенами шли с прошлого века, когда они вначале сплотились между собой и с чудью против норманов с севера, обложивших их данью. После же, изгнав общего врага, ввязались в междоусобные войны, пока их не усмирили силой призванные словенами варяги - Рюриков род. Те, одолев кривичей и чудей, убили своих нанимателей - словенских старейшин, взяли власть в Новгороде и всем крае в свои руки. Так закончилось время независимых племен и началась эпоха новой Руси - отсюда, на севере, после на всех нынешних землях. Прежние же распри между племенами продолжали тлеть еще не один век, с вызванной ими тяжбой пришлось столкнуться Варяжко.

На торгу, занявшем площадь на словенской стороне, произошла драка стенка на стенку - кривичи против словен. Не обошлось без покалеченных с обеих сторон, хорошо еще, что не до смерти. Городская стража сумела разнять дерущихся, едва ли не в полусотню человек, дюжину из самых задиристых забрала в холодную. С чего началось, кто зачинщик - на первом суде у наместника не удалось выяснить. Каждый обвинял другую сторону в причинении какой-то обиды - от обсчета или обмана на торгах до порчи и навета в колдовстве, а об участии в драке пояснял, что лишь отвечал на удары. Получалось, что все они пострадали невинно и требовали виру с уроком - штрафом от других за причиненный телесный и материальный урон.

Боярин Истислав уже хотел махнуть рукой и наказать всех подряд, но побоялся - недовольства сразу обеих сторон тогда не удалось бы избежать. Впрочем, примерно так же, если не хуже, обстояло бы, вздумай он отпустить драчунов безнаказанно - в первую очередь, пострадало бы уважение, пусть и ничтожное, к княжеской власти и самому наместнику. И тут вспомнил о бывшем отроке, когда-то помогшему Ярополку Святославичу в розыске татей. Объявил, что ему нужно время обдумать и отправил драчунов обратно в холодную, после отправил посыльного за Варяжко. Тот оказался во дворе, занимался учебным боем с Ратко, одним из отроков, не чуравшимся его. Так что долго ждать не пришлось, вскоре юноша стоял перед боярином и слушал о случившейся потасовке между новгородчанами из двух племен.

Из того, что рассказал наместник, Варяжко понял - искать в этот конфликте виновного не имеет смысла. Люди излили в нем свое озлобление, а поводом могло стать что угодно - даже небольшое недоразумение. Можно найти зачинщика, первым начавшим драку, сделать его крайним, но ведь и другие вели себя не лучше, по справедливости должны нести не меньшее наказание. А это приведет к большому недовольству - не только среди тех, кто прямо участвовал в мордобое, но и обеих племенных общин. Нужно найти компромиссное решение, хоть как-то устраивающее стороны - над такой задачей Варяжко надолго задумался.

Единственно, что пришло в голову - привлечь к суду сами общины. Пусть

их старейшины решат, с кого взыскать виру и урок. А до тех пор пусть буяны посидят в каталажке, почувствуют -почем фунт лиха, остерегутся в следующий раз встревать в подобные разборки. Высказал свою мысль наместнику, тому она понравилась - судя по довольной улыбке на его лице, только спросил: - Сколько же требовать от каждой общины?

– Виру можно посчитать по пострадавшим в этой драке - пусть придут к нам, мы их учтем, а потом выплатим им из полученных от общин сумм. А урок наложить по десять ногат на каждого, кто был замешан тогда. Деньги немалые, но все же посильные. А пойдут они на городские нужды, на ту же стражу, к примеру, - о том объявить старейшинам.

Боярин согласился с Варяжко и отправил в того в городскую стражу - выяснить, кто же, кроме задержанных, поучаствовал в той драке. А чтобы память у той просветлилась, велел пообещать всю поуроченную сумму. Много времени на получении этих сведений не ушло - стражники назвали всех замеченных ими драчунов, причем кривичи - словен, словены же кривичей. Назвать же самим кого-то из своих не решились, так вместе и разобрались - набралось больше четырех десятков бедолаг с обеих сторон. К концу дня Варяжко передал наместнику написанный на бересте раздельный список - слева словен, справа кривичей, первых оказалось немногим больше.

На следующий день Истислав позвал к себе юношу и велел быть рядом неотлучно - скоро должны прийти старейшины, вызванные еще вчера на межплеменной разбор. Собственно, какого-либо вмешательства от него не понадобилось, так и простоял за спиной наместника, внимательно слушая идущие переговоры. Они прошли со сложностями - старейшины едва сами не сцепились между собой, обвиняя в происшедшем другую сторону. Тут проявил твердость боярин - осадил разошедшихся старцев, довел совещание до нужного конца. Назвал поименно всех бузотеров, огласил сумму урока, добавил насчет виры и предупредил, что их люди будут сидеть в холодной до тех пор, пока община не внесет указанную сумму.

Старейшины уже в лад подняли голос, лукавя: - Не по правде так, выпускай сейчас!
– хотя правда была на стороне княжеского посадника, такое право давалось за нарушение порядка.

Не добившись нахрапом своего, удалились в вотчины решать всем миром возникшую обузу и скорее выручать из неволи сородичей. Оставшись наедине, боярин удостоил бывшего отрока добрым словом:

– Да, не зря князь хвалил тебя. Ну, что же, думаю, тебя можно пристроить к важному делу, хоть ты и молод годами. Нужен мне на торгу свой человек - следить за порядком, разбирать споры на месте, решать с зарвавшимися купцами. Мне не раз говорили, что не ладно там, да все руки не доходили. Ты сам видишь, что случилось в этот раз. Купцы же творят что хотят - могут по сговору придержать товар, а потом поднять цену, не пускают чужих на торг или затирают их, насылают лихих людей. Однажды чуть не запалили город - подожгли лабазы. Дошел слух, что не обошлось без злого умысла от кого-то из недругов их хозяина. Вот и бери дело в свои руки, разберись с ними. Только не перегибай - не хватало вызвать недовольство в городе, а купцы могут.

Варяжко слушал наместника с подобающим почтением, а у самого мысли были далеки от того. По сути, боярин пихал его змеиное гнездо практически с голыми руками. Не имея реальной власти в городе, вознамерился повлиять на могущественную купеческую мафию. Да она скорее раздавит любого, покусившегося на ее волю, будь то даже Великий князь, что уж говорить о его наместнике. Тем более, когда весь Новгород в ожидании возвращения прежнего князя, время ставленника Ярополка на исходе. Единственно, что удерживало Варяжко от немедленного отказа под каким-нибудь важным предлогом - его собственные планы.