Против течения. Книга 3
Шрифт:
Мира задумалась, рассказывать ли ему о том, что Жэй видел встречу Великого Хранителя с «пришельцами» или нет. Если действовать по-умному, то надо хранить инфу при себе, делать загадочные намёки и добиваться личной встречи с лесным Владыкой. Пусть меняют правила, зовут её на собрание и держатся на равных. Вот только стоит ли всё это того, чтобы опять посеять недоверие в отношениях с Гаем? Ну, положим, попадёт она на собрание и что дальше?
"Я уже побыла исполняющей обязанности Старшей магини, однако кроме геморра мне это ничего не принесло», - подумала Мира.
Приняв решение, она
— У главного деда есть основания для самоуверенности. По-крайней мере, ему кажется, что есть. Он вступил в сговор с Абрахазом, а может и не с ним одним. Вот только они дождутся пока он очистит для них Азар, а потом уничтожат и его самого.
Произнеся это, Мира сразу почувствовала, как ей стало легче, будто переложила тяжёлую ношу на более крепкие плечи. Гай посмотрел на неё с удивлением, спросил:
— Откуда ты знаешь?
— Когда в шатре я выпила яд, мне явилась одна... женщина, которая всё рассказала. В Азаре её называют Вседержительницей.
— Вседержительница, значит, — Гай усмехнулся. — Надеюсь, она побожественнее Праматери.
Мира вспыхнула: так он знает об этом величайшем обмане!
— О Праматери тоже Найра рассказала? — тихо спросила она.
— Да. Бедняжка едва с катушек не съехала от такой новости. У неё в голове до сих пор не укладывается, как всё, во что она привыкла верить, оказалось муляжом.
— А ты? — осторожно спросила Мира. — У тебя уложилось?
— Мне легче, я с катушек съехал ещё когда в Азар попал.
Мира рассмеялась:
— Это правда, нам, мокрозявам, легче.
Вспомнились гневные слова, брошенные Найрой: вы, чужаки, не знаете, что такое преданность. У мокрозяв нет Родины.
«Надо будет встретиться с Найрой и поговорить», — подумала Мира.
Если конфликт с Дариной задевал её не сильно — просто было очень обидно за Хадара — то разлад с Найрой скрёб на сердце. Хотелось объяснить Найре, что тогда в лавке торговца она не могла поступить иначе. И что потом сделала всё возможное, чтобы доказать её, Найры, невиновность. Даже больше возможного — рисковала своей жизнью, лишь бы раскрыть преступление Астафьи. Найра должна понять и простить, нужно только подобрать правильные слова!
— Для чего к тебе приходил Кауло? — внезапно спросил Гай.
Мира перевернулась на бок, посмотрела на него сквозь прядь волос, лукаво спросила:
— А ты откуда знаешь?
Гай поднял голову, поцеловал её в нос и ласково сказал:
— Я всё знаю, я же твой наставник.
Мира почувствовала, как внутри вновь разливается раскалённый воск желания. Наставник... Но она заставила себя встряхнуться. Всё, хватит предаваться неге. Дела для нас важнее.
— Кауло впечатлила запись убийства настоящего хранителя Элсара, — сказала Мира. — Он просит, чтобы я пошла вместе с ним к равнинным и показала всем запись.
— Где встреча? — быстро спросил Гай.
Мира пожала плечами:
— Не знаю. А это важно?
— Учитывая, что равнинные живут под землёй, да.
Мира поперхнулась воздухом:
— Как под землёй? А чем они дышат?
— Они-то дышат, а вот их гости наверх уже не возвращаются, — ответил Гай.
Она не знала, что на такое ответить.
— На переговоры пойдём вместе, —
— Хорошо, — безропотно согласилась Мира.
На языке вертелся вопрос про Хадара, но она уже опасалась начинать с Гаем разговор о Старшем агенте. Каждый раз заканчивалось ссорой. Неожиданно он сам заговорил о нём:
— Кстати, Вилюн подремонтировал Хадара.
Мира вспыхнула, но тут же перехватила косой взгляд Гая.
«Всё-таки ревнует», — с удовольствием подумала она.
— Насколько качественно подремонтировал? — спросила она.
— Зрение не вернул, если тебя это интересует, — сдержанно ответил он.
Мира сникла:
— Почему?
— Сказал, такое не в его власти.
Гай смотрел на неё испытующе, словно ждал каких-то слов, но их у Миры не было. Только безмерное огорчение, что Хадар останется слепым. Как же он будет руководить кукрами?
— Его увидеть можно? — спросила она после паузы.
— Вилюн разрешил, только указал, что не надолго. Хадар ещё слишком слаб.
Мира стремительно села, нашла на полу платье — гадость, мокрое, ну да ладно, на теле высохнет. Она оделась, заплела волосы в косу, чтобы не мешались, огляделась, ища чем бы их перевязать. Ничего подходящего не оказалось, а коса уже начала расплетаться. Взгляд упал на платье, которая Мира определила утопить в чане с вонючими шкурами. Она подняла платье, оторвала от подола длинную узкую полоску и вплела в волосы наподобие ленты. Хоть такой толк из него вышел. Обернулась к Гаю:
— Я готова.
Он тоже был уже готов и смотрел на неё тем взглядом, каким мужчина смотрит на свою женщину.
Они вышли из комнаты, прошли по коридору. Мира с неудовольствием отметила, что узкое платье мешает делать широкие шаги. В таком не побегаешь и по крышам не полазаешь.
— Где ты поселился? — просила Мира.
— Планирую перебраться к тебе, — улыбнулся Гай.
Она вернула улыбку.
— Хм. Надо тюфяк пошире заказать.
Гай сжал её руку. Так, влюблённой парочкой они прошли ещё немного, и Гай остановился возле одной из многочисленных комнат. Мира прерывисто вздохнула — здесь. Её охватил страх. Она не знала, что говорить Хадару, как его утешать. Вишневский сделал приглашающий жест. Мол, заходи.
— А ты? — шепнула она.
Он скривился и покачал головой, будто говоря: "Это без меня".
Мира раздвинула нити бус, вошла и остановилась, глядя на Хадара с жалостью и замешательством. Мыслей, о чём с ним говорить, осталось ещё меньше, чем в коридоре. Казалось, за то время, когда Мира его не видела, Хадар постарел ещё на десяток лет, седые волосы были зачёсаны назад и открывали высокий лоб с желтоватыми впадинами на висках. На глазах лежала пропитанная целебным настоем тряпица, правая рука сжимала и разжимала в кулаке край подстилки. Услышав перестук бусин, Хадар повернул на звук голову. Даже сквозь разделяющее их расстояние, Мира ощущала его напряжение. Он был каким-то чужим, не похожим на себя. На миг Мире показалось, что это не Хадар, а неудачно подобранный дублёр, а Старший агент сейчас войдёт в комнату и скажет с мурлыкающей интонацией: