Против течения

Лукьянов Александр Витальевич

– Так же, как и все остальные люди, чип профессионального определения, и всё что я говорил сегодня, это по долгу службы, уж не держите на меня зла.

– Я слышала, что его можно тихонечко перепрошить, и выбрать новую профессию. Понимаете? Новую жизнь!

– Не

думаю, что все так просто, да и на моей службе это раскроют. Знали бы вы, мисс Ларс, какой у нас отдел кибербезопасности. Малейшая нестандартная активность чипа, а уж тем более изменение в коде мгновенно зарегистрируют и передадут оперативному отделу. Сотрудников правительственных служб проверяют еще тщательней, чем гражданских. Поверьте, они видят почти все, – это прозвучало так зловеще и безнадежно, что минут на десять воцарилась тишина, а Анна отвернулась к окну.

– А вы читали Солженицына? – прервала молчание девушка. Я в удивлении поднял брови и взглянул на неё. Глаза её горели.

– Будьте осторожны, если вас поймают с подобной литературой, вам конец, я не шучу, – я сделался настолько серьезным, насколько мог, затем сощурился и добавил – Я читал абсолютно всю запрещенную литературу. По долгу службы, естественно.

Мы засмеялись. Это было словно глоток свежего воздуха, будто я вернулся во времена своего юношества. Ещё я осознал, что не общался вот так ни с кем уже много лет. Линн, безусловно, моя единомышленница, но сейчас для нас важна дочь и её будущее, а открытые беседы о свободе остались где-то за занавесом.

Мы вернулись к дому Анны.

– Будьте осторожны, пожалуйста, и с друзьями тоже.

–Они мне не друзья, –

улыбаясь оборвала меня Анна. Я одиночка, особенно после того, как погибли родители.

– Я сочувствую.

– Это было давно, все в порядке, – ответила Анна.

– Прошу. Берегите себя, – попрощался я.

– Вы тоже!

Я развернул машину и поехал домой.

–

– Ты замечательный человек, – сказала Линн после моего рассказа об Анне. Мы сидели за стойкой на кухне, она смотрела в мои глаза и держала мою руку, – Правда, ты правильно поступил, поговорив с ней. Кто её родители?

– Их нет в живых. Герман и Ольга Ларс. Мать инженер. Придумывала роботов для добывающей промышленности. Отец астрофизик. Оба погибли. Забыли принять нейролептик перед сном.

– Боже! Какой ужас! Когда?

– Шесть лет назад, Анна тогда училась в старших классах. Сейчас она заканчивает исторический факультет, – ответил я.

Ночью у них наступил паралич, за ним судороги и наконец острый психотический синдром с самоповреждением. Бедняги увечили себя всем, что попадалось под руку. В таких случаях два исхода. Либо смерть от кровоизлияния в мозг, либо, человек замучает себя до смерти. Процесс необратим уже с первой стадии паралича. Анна приехала из исторического лагеря через двое суток, а после увиденного, два года наблюдалась у психиатров. Случаи, когда человек нарочно уходил из жизни таким методом редки, но случаются. Информация о них замалчивается либо искажается под видом новой редкой болезни.

Конец ознакомительного фрагмента.