Противостояние. 16 июня – 4 июля 1990. Том 1
Шрифт:
До приемной доктора Брендена Суини они добрались к двум часам дня. К тому времени Эд уже и сам чихал. В приемной сидели многочисленные пациенты, так что к доктору они попали лишь около четырех. Триш не удавалось вывести Гека из полубессознательного состояния, и она чувствовала, что у нее тоже поднялась температура. Только девятилетнему Стэну Норрису хватало бодрости нетерпеливо ерзать на стуле.
Ожидая в приемной доктора Суини, они передали болезнь, которая скоро станет известна в разваливающейся стране как «Капитан Торч», почти трем десяткам человек, включая почтенную женщину, приехавшую только для того, чтобы оплатить счет. Тем же вечером она заразила всех членов бридж-клуба.
Эту почтенную женщину,
После того как в десять часов игра закончилась, они с Анжелой зашли в коктейль-бар, чтобы пропустить стаканчик-другой. Анжела домой не торопилась: в этот вечер была очередь Дэвида приглашать друзей на покер, а она не могла заснуть в таком шуме… без снотворного, которое сама себе прописывала, на этот раз – в виде двух шипучих коктейлей с джином и терновым соком.
Сара заказала «Вард-8» [24] , и обе женщины вновь обсудили подробности своей сегодняшней победы. По ходу этого обсуждения им удалось заразить всех посетителей коктейль-бара, включая двух молодых людей, которые пили пиво за одним из соседних столиков. Молодые люди направлялись в Калифорнию – точно так же, как в свое время Ларри Андервуд и его друг Руди Шварц, в поисках удачи. Общий приятель пообещал им работу в компании по перевозке мебели. На следующий день они уехали на запад, попутно распространяя болезнь.
24
«Вард-8» – коктейль из ржаного виски со свежевыжатыми апельсиновым и лимонным соками.
«Письма счастья» не работают. Это установленный факт. Ты никогда не получишь обещанный миллион долларов, даже если отправишь один-единственный доллар на имя первого человека в списке, добавив себя в конце, после чего разошлешь письма пятерым своим друзьям. Но данное конкретное «письмо счастья», «Капитан Торч», сработало очень даже хорошо. Пирамида действительно сложилась, только не от основания к вершине, а от вершины (ею стал умерший охранник Чарльз Кэмпион) к основанию. Все куры возвращались домой на ночлег. И, играя роль почтальона, который принес бы каждому отправившему «письмо счастья» мешки с запечатанными в конверты долларами, «Капитан Торч» принес миллионы спален, в которых лежало одно или два тела, траншеи и ямы, в которых хоронили умерших, и, наконец, просто трупы, которые сбрасывали в океан на обоих побережьях, в каменоломни и в котлованы под строившиеся дома. А когда веселье расцвело пышным цветом, трупы, само собой, оставались гнить там, где упали.
Сара Брэдфорд и Анжела Дюпрей пешком вернулись к своим припаркованным автомобилям (по пути заразив еще четверых или пятерых человек, которых встретили на улице), чмокнули друг друга в щечку и разъехались. Анжела отправилась домой, чтобы заразить мужа, пятерых его приятелей, игравших в покер, и дочь-подростка Саманту. Девушка очень боялась, что подхватила триппер от своего бойфренда, о чем родители не имели ни малейшего понятия. И, если на то пошло, она его действительно подхватила. Но посмотрим правде в глаза: волноваться из-за этого не стоило. По сравнению с той заразой, что принесла домой ее мать, триппер не тянул и на маленький прыщик на носу.
На следующий день Саманта пошла в плавательный бассейн поллистонского
И так далее.
Глава 9
На него напали вскоре после захода солнца, когда он шел по обочине шоссе номер 27, которое милей ранее, в городе, называлось Главной улицей. Отшагав еще пару миль, он собирался повернуть на запад по шоссе номер 63, которое привело бы его к автостраде и началу долгого путешествия на север. Возможно, только что выпитые два стакана пива несколько притупили его чувства, но он сразу понял: что-то неладно. И едва успел подумать о четверых или пятерых здоровяках, сидевших в дальнем конце бара, как они выскочили из укрытия и набросились на него.
Ник сопротивлялся отчаянно, уложил одного, расквасил нос другому. На какие-то мгновения у него даже возникла надежда, что действительно есть шанс вырваться. Он дрался, не издавая ни звука, и это слегка их нервировало. Бандиты не очень-то наседали, возможно, потому, что раньше такие победы давались им без труда, и они никак не ожидали серьезного сопротивления от тощего паренька с рюкзаком на спине.
Но тут один сумел ударить его в подбородок, рассек нижнюю губу чем-то вроде перстня выпускника, и теплая кровь наполнила рот Ника. Он отшатнулся, и кто-то схватил его за руки. Ник принялся вырываться, но только сумел высвободить одну руку, когда кулак, словно сошедшая с орбиты луна, врезался ему в лицо. Прежде чем правый глаз закрылся от удара, он успел заметить все тот же перстень, тускло поблескивающий в свете звезд. Теперь звезды заплясали у него в голове, и он почувствовал, как сознание медленно меркнет, удаляясь в неизвестном направлении.
Испугавшись, он стал драться еще яростнее. Человек с перстнем снова оказался перед ним, и Ник, боясь, что ему вновь поранят лицо, ударил его в живот. У Перстня перехватило дыхание, и он согнулся пополам, издавая какие-то ухающие звуки, словно страдающий ларингитом терьер.
Остальные надвинулись. Ник видел теперь только силуэты крупных мужчин – хороших парней, так они себя называли – в серых рубашках с закатанными рукавами, демонстрировавшими большие, загорелые бицепсы. Все в массивных высоких ботинках. Сальные волосы падают на лоб. В сумерках эти люди казались дурным сном. Кровь заливала Нику открытый глаз. Его рюкзак сорвали со спины. Удары посыпались градом, и он превратился в бескостную, дергающуюся марионетку, подвешенную на истертой нити. Но не отключился полностью. Пока они продолжали его лупить, он слышал их тяжелое дыхание да звучную трель козодоя, доносящуюся из сосновой рощи.
Перстень поднялся.
– Держите его, – распорядился он. – Держите за волосы.
Ника схватили повыше локтей. Кто-то запустил обе руки в его жесткие черные волосы.
– Почему он не орет? – с тревогой спросил один из них. – Почему он не орет, Рэй?
– Я же велел не называть имен! – рыкнул Перстень. – Мне насрать, почему он не орет. Сейчас я его уделаю. Сопляк ударил меня. Пустил в ход грязный прием. Ишь чего удумал!
Кулак понесся на Ника. Тот отдернул голову в сторону, и перстень оставил борозду у него на щеке.
– Я же говорю, держите его! – прорычал Рэй. – С кем я связался? С компанией шлюх?
Кулак опустился. Нос Ника превратился в лопнувший помидор. Теперь он хлюпал при каждом вдохе. Сознание сузилось до узкого луча фонарика-карандаша. Ник открыл рот и жадно глотнул ночной воздух. Снова запел козодой, сладко и одиноко. Как и в прошлый раз, Нику было не до него.
– Держите его! – приказал Рэй. – Держите, черт вас побери!
Кулак опустился. Два передних зуба искрошились, приняв на себя таран перстня. Было дико больно, однако кричать Ник не мог. Ноги подогнулись, и он осел, но чьи-то руки держали его, как мешок с зерном.