Противостояние. Обама против Путина

Пушков Алексей Константинович

Про Митта Ромни в США говорят, что он всегда играет на публику и говорит то, что она хочет от него услышать. И что если бы он вел избирательную кампанию среди каннибалов, то он наверняка обещал бы им миссионеров на ужин. Поэтому, когда говорят, что заявление Ромни было вызвано желанием побольней укусить Обаму в разгар предвыборной кампании — в этом есть доля правды. Но это далеко не вся правда. И списывать все на предвыборную борьбу в корне неверно. На самом деле, назвав Россию главным врагом Америки, Митт Ромни выразил мнение большой, если не большей части политического класса США. В администрации Буша так считали вице-президент Чейни, министр обороны Рамсфельд, его заместитель Пол Волфовиц и целый сонм неоконсерваторов, оказывавших прямое влияние на внешнюю политику администрации. Вот и у Ромни неоконсерваторы

типа Роберта Кагана — в главных советниках и спич-райтерах. Поговаривали, что эта публика после победы Обамы ушла с политической авансцены. Ан нет, живы курилки! И даже очень живы — и полны решимости и впредь влиять на внешнюю политику Соединенных Штатов.

Нет, Ромни вовсе не один такой. Точно так же думает о России сенатор Маккейн, недалеко ушли его коллеги Кайл, Грэм и Либерман, а глава комиссии палаты представителей, республиканка Илеана Росс-Лехтинен могла бы запросто повторить слово в слово характеристику России в исполнении Митта Ромни. Во время недавних слушаний по России, организованных ее комитетом, она заявила: «Действия Путина представляют прямую угрозу интересам США и наших союзников… Растет угроза со стороны России в адрес НАТО… И даже в нашем полушарии Россия стала другом для целого ряда врагов США… Что же должны сделать Соединенные Штаты? Самым важным шагом должен стать отказ делать Москве одну уступку за другой, при этом практически ничего не получая взамен». И так далее, и в том же духе. Эту даму г-н Ромни вполне мог бы взять себе в пару в качестве кандидата в вице-президенты. Получился бы хорошо подобранный тандем.

Другое дело, что за такой тандем американцы могут не проголосовать. Как не проголосовали в большинстве своем за не менее логичный тандем в составе Джона Маккейна и Сары Пейлин. Прелесть что была за пара! Маккейн кричал, что все, что не по нраву США, надо бомбить, и, надо отдать ему должное, продолжает делать это до сих пор. Пейлин утверждала, что прекрасно знает Россию, поскольку в ясный день видела ее с одного из островов у побережья Аляски, и срывала восторженные аплодисменты толп, называя их «исключительными американцами», а сами Соединенные Штаты — исключительной страной.

По тому же пути идет сейчас и Ромни. «Американцы, — говорит он, — заслуживают внешней политики, основанной на наших устойчивых принципах и признании нашего исключительного места в мире».

Да, в Америке немалая часть общества и большая часть политической элиты мыслит категориями американской исключительности и видит в России исключительно врага. Ромни делает ставку на тех, кто еще не навоевался, тех, кто считает, что демократия приходит с бомбами и томагавками, тех, кто готов бомбить все вокруг, лишь бы восторжествовало американское видение мира.

2012 г.

Обама победил, но страна расколота

Барак Обама вновь избран президентом США. Обаме удалось сохранить тот незначительный отрыв от своего соперника, который был у него в ходе почти всей избирательной кампании. И вот он стал главой государства еще на четыре года. Но почему никто не говорит о триумфе Обамы? А, напротив, признание его победы сопровождается пессимистическими оценками перспектив США?

Обама победил, но страна расколота, как никогда прежде. Таков лейтмотив комментариев выборов в США в интеллектуальной зарубежной прессе.

Противостояние консервативной и либеральной Америки, Америки бедных и богатых, Америки стареющего белого населения и молодого, демографически активного темнокожего, воплощенное в противостоянии Ромни и Обамы, не только не ослабло, но сильно углубилось. «Гонка, которая усугубила раскол», «Голосование прошло — размежевание осталось» — так оценила главный итог этих выборов для общества газета «Интернэшнл Геральд Трибюн». Счастливый победитель Барак Обама ушел от своего соперника в весомый отрыв по числу выборщиков — за него 303 выборщика, тогда как за Ромни всего 206, но по числу голосов он опередил его всего на 1 процент. Такова специфика американской избирательной системы — в США можно выиграть выборы, не получив большинства голосов. Так Джордж Буш победил Альберта Гора в 2000 году.

В отличие от него Обама победил по всем статьям, но

с очень малым преимуществом. А это означает, что ему придется руководить в расколотой надвое Америке, в которой проигравшие будут полны ярости и преисполнены ненависти к победителю. Обама не справился, возможно, с главным для него вызовом. В 2008-м он обещал положить конец раздирающей США политической войне, примирить демократов и республиканцев, установить национальный политический мир.

Можно спорить о достижениях и неудачах Обамы в других областях, но установить внутренний мир в обществе ему явно не удалось. «Соединенные Штаты намного более расколоты сегодня, чем были расколоты тогда, — писал накануне голосования Эдвард Льюс, обозреватель британской «Файнэншл Таймс». — Почти две трети работающих белых намерены голосовать за Ромни, тогда как почти три четверти латинос и более 90 процентов афроамериканцев отдадут свои голоса Обаме». «Забудьте об урагане, — призывал в дни, когда ураган Сэнди всей мощью обрушился на Нью-Йорк, Макс Хастингс из «Дейли Мейл». — Настоящие опасности, которые нависли над США, это раскол общества, взаимная ненависть и разваливающаяся политическая система».

Таким образом, второй срок Барака Обамы не будет легким. 2009 год, когда он был впервые избран президентом, Америка встретила на подъеме. Обама обещал ей перемены, он был молодым, необычным для США, новым по типу темнокожим президентом, который обещал своей стране лучшее будущее. «Эта предвыборная кампания была совсем другой. Она истощила американское общество, лишив его всякой надежды, — считает Кристофер Колдуэлл, старший редактор журнала «Уикли Стэндарт». — После нее структурные проблемы американской экономики и социального устройства выглядят еще менее разрешимыми, чем несколько месяцев тому назад». И теперь уже многим ясно, что качественно лучшего будущего уже не будет, набор перемен ограничен продолжающимся кризисом, да и у самого Обамы на сей раз — всего лишь узкий мандат, а не широкая общенациональная поддержка. А в условиях острейшего политического противостояния с жаждущими крови республиканцами ему будет отчаянно трудно добиваться своего.

Для внешнего мира Обама, конечно, намного лучше Ромни. Так считают и в Великобритании, и в Португалии, и во Франции, и в Китае, и в Палестинской автономии. Вероятно, так не считает премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху, который не столько союзничал, сколько ссорился с Обамой. Но и он поспешил заверить всех, что союз между Израилем и США сегодня прочен, как никогда. Во внешнем мире подчеркивают: Ромни был фигурой непонятной, склонной к жестким и не вполне продуманным заявлениям, тогда как для Обамы характерен осторожный прагматизм, стремление прислушиваться к союзникам и стараться не ссориться с партнерами.

С этим можно согласиться. Для нас пусть сложный партнер в лице президента Обамы все же лучше, чем открытый противник в лице Митта Ромни. И для нас предпочтительнее, чтобы человек, который называет нас главным геополитическим врагом США, занимался бы чем-то другим, но не внешней политикой своей страны.

2012 г.

Почему Путин не поехал в Кэмп-Дэвид

В мае 2012 г. стало известно, что Владимир Путин не поедет на саммит «восьмерки» в США, в Кэмп-Дэвид. Россию там будет представлять премьер Дмитрий Медведев. По официальной версии, Владимир Путин будет занят формированием состава правительства. В США, как написала одна из российских газет, это решение вызвало состояние шока. Не веря в официальную версию, зарубежные эксперты и журналисты принялись искать подлинную причину отказа Путина ехать в Кэмп-Дэвид. И задаются вопросом: а не свидетельствует ли это об «антизападном повороте» в российской политике и изменении ее приоритетов? На самом деле причин у такого решения может быть несколько, и в том числе официальная. Но главное, несомненно, состоит в том, что если есть потребность во встрече, если есть серьезная повестка для переговоров, если от такой встречи ждут какого-то прорыва, то она превращается в первоочередной приоритет. И перед ним отступают все другие соображения. Если же встреча, пусть даже на самом верху, не обещает ничего, кроме вежливых улыбок, то ей трудно конкурировать с более важными задачами.