Противостояние. Том I
Шрифт:
– Папочка. – Она опустила голову ему на грудь. – Папочка, я чувствую себя такой виноватой, такой виноватой…
– Ш-ш-ш… – Он пригладил волосы дочери. Над ее головой послеполуденный солнечный свет вливался в окна, золотой и недвижный, как в музеях и залах мертвых. – Ш-ш-ш, Фрэнни, я люблю тебя. Я люблю тебя.
Глава 13
Зажглась красная лампочка. Зашипел насос. Дверь открылась. Вошел мужчина, без белого скафандра, но со вставленным в нос маленьким блестящим фильтром, отдаленно напоминающим серебряную вилку с двумя зубцами, какую в ресторанах оставляют на столе для закусок, чтобы
– Привет, мистер Редман, – произнес мужчина, пересекая комнату. Протянул руку в тонкой прозрачной резиновой перчатке, и Стью, еще не придя в себя от изумления, пожал ее. – Дик Дитц. Деннинджер сказал, что вы не будете играть в наши игры, пока не узнаете, какой счет.
Стью кивнул.
– Хорошо. – Дитц присел на краешек кровати. Маленький смуглолицый мужчина. Оперся локтями на колени – и стал еще больше похож на гнома из диснеевского мультфильма. – Так что вы хотите знать?
– В первую очередь, наверное, я хочу знать, почему на вас нет скафандра.
– Потому что Херальдо утверждает, что вы не заразны. – Дитц указал на морскую свинку за панелью из двойного стекла. Морская свинка сидела в клетке, а за ней, с каменным лицом, стоял Деннинджер.
– Херальдо?
– Херальдо последние три дня дышал одним с вами воздухом, поступающим к нему через конвектор. Болезнь, которой заразились ваши друзья, легко передается от людей морским свинкам и наоборот. Будь вы заразным, Херальдо бы уже сдох.
– Но вы все равно предпочитаете не рисковать. – Стью указал на носовой фильтр.
– Этого в моем контракте нет, – ответил Дитц с циничной улыбкой.
– Что у меня?
Ответ Дитца последовал без запинки, словно отрепетированный:
– Черные волосы, голубые глаза, чертовски классный загар… – Он пристально посмотрел на Стью. – Не смешно, да?
Тот ничего не ответил.
– Хотите ударить меня?
– Не думаю, что от этого будет толк.
Дитц вздохнул и потер переносицу, словно затычки в ноздрях вызывали у него неприятные ощущения.
– Послушайте, когда все очень серьезно, я начинаю шутить. Кто-то курит, кто-то жует жвачку. Это помогает мне держать себя в руках, вот и все. Я не сомневаюсь, что есть способы справиться с нервозностью и получше. Что же касается вашей болезни, то у вас, по компетентному мнению Деннинджера и его коллег, никакой болезни нет.
Стью невозмутимо кивнул. Но ему показалось, что этот маленький гном сумел угадать внезапное и глубокое облегчение, которое он испытал, пусть его лицо и осталось непроницаемым.
– Что у других?
– Извините, это секретная информация.
– Как заразился Кэмпион?
– Это тоже секретная информация.
– Я думаю, он служил в армии. И где-то произошел несчастный случай. Вроде как с овцами в штате Юта двадцать лет назад [33] , только сейчас все гораздо хуже.
33
14 марта 1968 г. в штате Юта, неподалеку от военного центра испытаний химического и бактериологического оружия Дагуэй, внезапно пали 6400 овец. Военные долго отрицали причастность к происшествию, однако им все же пришлось признать, что при испытании химического оружия ими была допущена ошибка.
– Мистер Редман, меня могут посадить в тюрьму, даже если я просто буду говорить вам «горячо» или «холодно».
Стью задумчиво провел рукой по отрастающей
– Вам надо радоваться, что мы ничего не говорим, – сказал Дитц. – Вы это понимаете, так?
– Чтобы я мог лучше служить своей стране, – сухо пробурчал Стью.
– Нет, это исключительно прерогатива Деннинджера, – покачал головой Дитц. – В общей системе и я, и Деннинджер – маленькие люди, но Деннинджер стоит даже ниже, чем я. Он всего лишь сервомотор, не более того. У вас есть более прагматичная причина для радости. Вы тоже засекречены, знаете ли. Вы исчезли с лица земли. И если б вы знали слишком много, большие шишки могли бы решить, что для обеспечения безопасности вам лучше исчезнуть навсегда.
Стью молчал. Слова Дитца лишили его дара речи.
– Но я пришел сюда не затем, чтобы угрожать вам, мистер Редман. Нам крайне необходимо ваше содействие. Мы в нем нуждаемся.
– Где находятся остальные люди, с которыми я прибыл?
Дитц вытащил из внутреннего кармана лист бумаги.
– Виктор Полфри, скончался. Норман Бруэтт, Роберт Бруэтт, скончались. Томас Уэннамейкер, скончался. Ральф Ходжес, Берт Ходжес, Черил Ходжес, скончались. Кристиан Ортега, скончался. Энтони Леоминстер, скончался.
Имена и фамилии завертелись в голове Стью. Крис, который был барменом. Всегда держал под прилавком «луисвильский слаггер» [34] с отпиленной рукояткой и свинцовым сердечником, и любого дальнобойщика, решившего, что Крис всего лишь шутит, ждал большой сюрприз. Тони Леоминстер, который ездил на этом большом «интернэшнл» [35] с радиостанцией «Кобра» под приборной панелью. Время от времени он захаживал на автозаправочную станцию Хэпа, но не в тот вечер, когда Кэмпион сбил колонки. Вик Полфри… Господи, он знал Вика всю жизнь. Как Вик мог умереть? Однако больше всего Стью потрясла смерть Ходжесов.
34
«Луисвильский слаггер» – официальная бита Главной бейсбольной лиги.
35
Имеется в виду автомобиль фирмы «Интернэшнл трак энд энджин компани», которая выпускала пикапы и тягачи для большегрузных трейлеров.
– Они все? – услышал он звук своего собственного голоса. – Вся семья Ральфа?
Дитц перевернул лист.
– Нет, осталась маленькая девочка, Ева. Четырех лет. Она жива.
– И как она?
– Извините, но эта информация засекречена.
С внезапностью приятного сюрприза его охватил приступ ярости. Он вскочил, схватил Дитца за лацканы пиджака и начал трясти взад-вперед. Краем глаза уловил суетливое движение за двойным стеклом. Услышал, как в отдалении завыла сирена.
– Что же вы, черти, делаете? – взревел он. – Что же вы делаете? Что вы делаете, сукины дети?!
– Мистер Редман…
– Что? Что же вы, вашу мать, вытворяете?
Дверь с шипением распахнулась. Трое здоровяков в форме оливкового цвета вошли в палату. Все с фильтрами в носах.
Дитц увидел их и рявкнул:
– Убирайтесь отсюда к чертовой матери!
Троица выглядела нерешительно.
– Нам приказали…
– Убирайтесь отсюда – и это приказ!