Противостояние
Шрифт:
Я примерно прикинул цифры и пришел к неутешительным выводам.
— Защиту все равно пробьют. У южан слишком много магов. Да и насколько вы сможете запастись продуктами. Намного не запасешься.
— Один раз мы смогли продержать осаду три года. Будет надо, продержимся еще дольше.
Я поднялся с дивана и подошел к окну. Замок располагался на небольшом возвышении. Учитывая третий этаж — взору открывался отличный вид на город, стену и горы вдалеке, окружавшие Оршик со всех сторон. Они лишь немного расступались в трех сторонах. Там размещались дороги, идущие в Долину, Юг и вглубь Равнины.
Попытался представить,
Итог размышлений был неутешительным. Оршик продержится до тех пор, пока продержится магическая защита стен. Она будет сбита и фаерболы обрушатся на городские постройки. Два-три дня обстрела, потом зачистка и на этом все — город окончательно падет.
Конечно, оршиканцы не станут терпеть осаду. Будут предпринимать вылазки. Какие-то из них будут очень успешными. Но южан слишком много. Это ничего не изменит.
— Сколько у вас всего людей? — спросил я, возвращаясь к дивану.
— Тысяч тридцать, наверное. А что?
— У нас пятьдесят. Даже вместе у нас меньше людей, чем их воинов. Если примерно взять в расчет, что у вас 10 тысяч человек с магическими способностями отдают раз в месяц по 100 маны, это получится 1 миллион очков защиты. Пусть у южан тоже будет 10 тысяч магов. И пусть один пущенный фаербол снесет всего 100 очков защиты. За день, при восстановлении 100 маны, каждый их них может выпустить условно 2–3 фаербола. Итого за день южане снимут у вас 2–3 миллиона защиты. На следующий день столько же. И так далее. Чистая арифметика. Вы не продержитесь долго. Не в этот раз. Никогда у южан не было столько сил.
— Я распорядилась усилить защиту. Теперь жители дают по 100 маны в неделю. У нас много подземных ходов, ведущих из города в горы. Мы будем делать вылазки. Просто так сидеть мы не будем.
Несмотря на мои критические замечания в Скалистом Берегу и этого не было. Если к городу подойдет такого размера армия — это будет конец. Пожалуй, не спасет и осколок Темного камня. Магия исчезнет, а противопоставить ста тысячам клинков нам будет нечего.
Впору было задуматься о предсказании Ханны. В таком случае какой смысл кидать в Магический источник Темный камень? Пусть уйдет магия, рухнет Великая Система, армии Севера и Юга никуда не денутся. Нам придется с ними биться оружием. Или поступить иначе, обрушить мост у деревни Висячий мост и тем отрезать от нас Север. Вплавь им через Бурную реку будет переправиться уже очень сложно. А южанам придется потратить силы на Оршик, Великий город и только тогда они смогут до нас добраться существенно потрепанными, если вообще смогут добраться. Вероятно, такой исход предвидела Ханна и так планировала прекратить войну.
Дариа взяла меня за руку и с особой теплотой произнесла:
— Надо верить в лучшее и отгонять плохое. Тогда все будет хорошо. Мы справимся. И вы справитесь. А потом у нас будет мирная жизнь. Мы ее будем ценить, как никогда прежде.
Я заглянул в ее глаза и смутился. По-моему, несмотря на серьезность разговора у нее возникло желание…
На
Никогда бы не подумал, что у нас с дочерью убийцы отца может быть нечто подобное. Наверное, также думала и она. Не пойму, зачем она этого захотела и не пойму, почему я не остановился. А когда началась близость и выяснилось, что это у нее в первый раз, я был просто в шоке. А ей же еще замуж выходить. Никакому мужчине не захочется брать в жены не девственницу.
Впрочем, сейчас думать о таких вещах вообще глупо. О женитьбе думать приходится разве что Даниэлю. Ну там ситуация такая. А вот княгиня решила отдаться, наверное, понимая, что потом может уже и не посчастливится. Она прекрасно осознает шансы Оршика. Точнее, их отсутствие.
В «Твердыне гор» все еще спали. Лишь войдя я подумал, что, наверное, зря сбежал от княгини так рано. С другой стороны, я уже просто не мог. Дариа как будто всю жизнь только и думала, что о близости с мужчиной и, дорвавшись, не могла остановиться. Ну а мне пришлось не ударить в грязь лицом и активно пользовался любовной магией.
Разбудил Бакки и поинтересовался, что и как у них вчера было.
— Все отлично. Мастера теперь как шелковые, — потягиваясь в кровати, ответил он. — Не думал, что у Троя настолько серьезные возможности. Он всех собрал в холле, как затянул. Даже я проникся. Понимаю, по ушам чешет и все равно ничего не могу с собой поделать.
— Так надо было снять заклинание.
— Да снимал. Он-то продолжает говорить. Ну и я снова приобщаюсь, — Бякки шмыгнул носом и сокрушенно тряхнул головой, — знаешь, Рей, я вот так подумал, зря мы хотели забрать у Даниэля мастеров и сбежать. Он думает обо всех нас, заботится, переживает о спасении всего мира, а мы взяли и сбежали. Хорошо, что одумались. А так бы и не знаю. Подвели бы его.
Речи Бакки вызвали у меня недоумение. Похоже Трой вчера переусердствовал.
— По-моему, тебе надо еще воспользоваться снятием заклинания.
— Да нет же, я все снял. Но вот после выступления Троя я как-то все переосмыслил и осознал. Мы были неправы.
Теперь уже я был в шоке. Раз даже Бакки тронула речь Троя, о мастерах можно было не переживать. Они-то вообще не знали о его особой способности к убеждению.
Закончив с Бакки, я заодно разбудил Валеба и велел будить остальных. Предстояло завтракать да собираться. Зайдя в комнату Троя, я нашел его сидящим за столом с Амалией. Оба провели ночь за разговорами. Рядом с ними, сидя на кровати и приткнувшись к шкафу, спал Урти Рамс. Сказал, что через час будем уходить и оставил в покое. Кто его знает, когда им снова посчастливиться увидеться.
Вчера не только привели в порядок постоялый двор, но и переоборудовали пекарню в столовую. Я подался туда. Кухарки готовили для всех завтрак. Попросил чаю и еще чего-нибудь перекусить из легкого и сел за стол.
Первыми в столовой появились Арни и Тиона, все в том же девичьем образе. Оба быстро вошли, а дальше подались ко мне в нерешительности. Я же уплетал поданные лепешки с чаем.
— Рей, извини нас, мы думали только о себе, — переминаясь, осторожно начала Тиона.
— Да садитесь вы. Не стойте. Берите себе чай, лепешки.