Противостояние
Шрифт:
— Ты не слабая, Котенок. Ты никогда не была слабой, до или после мутации.
— Спасибо за это, но ты знаешь, что я имею в виду. Давай быть реалистами. Я в какой-то степени помеха, когда дело доходит до борьбы. Я могу обороняться до тех пор, пока не истощусь. Ты же нет.
— Я понял.
Он снова провел руками по своим волосам и нахмурился.
Я вопросительно посмотрела на него.
— Тогда что?
— Просто это...
Деймон встал на колени передо мной, нахмурив брови. Он протянул
— Просто, с того момента, как я понял, что означало твое исцеление, или как я думал, что оно означало, я никогда не думал, что наступит день без тебя. Что мне никогда не придется беспокоиться о том, чтобы продолжить жизнь, если тебя не будет. И я не пытаюсь сделать из этого какую-то "Ромео и Джульетта" фигню, но теперь я знаю, что есть подобный шанс и это... это чертовски пугает меня, Кэт. Действительно пугает.
Я сморгнула внезапные слезы и сжала его щеки. Небольшая щетина колола мои пальцы.
— Мысль о том, что тебя не будет, тоже пугает меня.
Он наклонился и прижался своим лбом к моему.
— Я знаю, что это хорошие новости, и я знаю, что это глупо. Я должен больше бояться смерти, чем в действительности, но...
— Я знаю.
Я закрыла глаза и прижалась своими губами к его.
— Давай просто не позволим умереть друг другу, ладно?
Смешок Деймона дразнил мои губы.
— Мне нравится этот план.
— Ты не позволишь, чтобы что-нибудь случилось со мной, — сказал я ему, упираясь руками в его плечи, слегка отстранившись.
— А я не позволю ничему случиться с тобой.
— Это мой Котенок, — прошептал он, разглядывая меня.
— Кстати, говоря о "не позволить чему-то случится", как ты себя чувствуешь?
— Устала. Немного сахара не помешало бы.
По какой-то причине, сахар помогал мне после использования источника. Это всегда напоминало мне Гарри Поттера.
— Я прослежу, чтобы Арчер прихватил чего-нибудь, когда он вернется.
Он встал, а затем забрался на кровать, устроившись позади меня.
— Но сейчас...
Он схватил меня за бедра и притянул к своей груди.
— Что ты делаешь?
Когда его правая рука скользнула вверх по моему бедру, у меня перехватило дыхание.
— О.
Его глубокий смех окутал меня.
— Веришь или нет, у меня нет неприличных мыслей.
Я повернула голову и взглянула на него, приподняв брови.
Грешная полуулыбка превратила мое сердце в кашу.
— Хорошо. Девяносто девять-точка-девять процентов времени я думаю о том, что заставит кончики твоих ушей покраснеть.
— И ты не делаешь этого сейчас?
Он поджал губы.
— Да, точно. Сто процентов времени, но на самом деле у меня есть совершенно соответствующие причины касаться тебя.
— Угу.
Я прижалась головой к его щеке. А затем почувствовала,
— Что ты делаешь?
— Забочусь о тебе.
Тепло от его пальцев сияло над моим бедром.
— Тебе не нужно этого сделать. Это просто царапина.
— Больше похоже на рану, и ты хромала с того момента, как получила ее. Мне следовало сделать это, пока мы были в вертолете, но я был слишком занят, удерживая тебя, чтобы ты не бросилась в кабину летчика.
— Мне было не так уж и плохо.
Улыбка появилась на моих губах.
— Но спасибо тебе за это. Я боялась, что меня вырвет на тебя.
— Я рад, что этого не произошло, — ответил он сухо.
После того, как тупая боль в бедре ослабла, пока не осталось ничего, кроме воспоминаний о ней, я начала вырываться, потому что мое исцеление могло оказать негативное воздействие на него, но вместо того, чтобы отпустить меня, он скатился с кровати, вместе со мной. В тот момент, когда его ноги коснулись пола, он взял меня на руки.
Я испустила испуганный визг, переведя на него широко открытые глаза.
— Ух ты. Что ты делаешь теперь?
— Все еще забочусь о тебе.
Он направился в ванную комнату, его глаза были прикрыты, но в изгибе его губ было озорство.
— Я только что понял, нам обоим стоит принять душ.
Это была правда. В очередной раз, я была испачкана пятнами грязи и засохшей крови, как и Деймон.
Он привел нас в удивительно большую ванную комнату, и мягко поставил меня перед ванной. Она не была столь же огромной, как ванна в особняке мэра, но все же казалось аномально большой.
Включи нижний свет, он повернулся ко мне и пальцам подозвал меня. Я подошла к нему. Он усмехнулся.
— Ближе.
Я сделала еще один шаг.
— Подними руки.
Возражения о том, что я способна раздеться сама, были на кончике моего языка, но из-за нервозности я забыла про них.
Я подняла руки, и он стянул с меня порванный свитер, остановившись, чтобы выпустить мои волосы, прежде чем бросил его на пол. Он не разговаривал, когда расстегнул крошечные перламутровые пуговицы на брюках, а затем резко дернул их.
Я положила руку на его плечо, чтобы сохранить равновесие, когда освободила ногу.
Жар распространился с моих щек вниз на мое тело. Независимо от всего того, что мы с ним разделили, я по-прежнему смущалась рядом с ним. Не знаю, почему, но, возможно, это было потому, что он, казалось, не имел ни одного изъяна, в то время как у меня было типичное человеческое тело, полное их.
Последний оставшийся предмет одежды также упал на пол, и я осталась совершенно голой, рядом с ним, полностью одетым. Я сложила руки на груди, когда он потянулся, чтобы включить воду.