Противостояние
Шрифт:
— Это долгая история, лейтенант, — Каспер кивнул старшине. — Идем?
Бионик уставился на своего командира. Тот давать разрешение не спешил. Видимо, сомневался, стоит ли отпускать подозрительного швейцарца.
— Хорошо, поясню, — сказал посредник. — На момент Катастрофы я работал специалистом МАГАТЭ и находился в служебной командировке в Новосибирском Институте ядерной физики. Поэтому мой имплант и «оплавлен». В моем файле все эти сведения есть, загляните.
— Ладно, ладно, — лейтенант махнул рукой, — верю. Извините, господин Турбенталь. Пережогин, доставь гражданина в штаб.
— К Ключникову?
— Для начала к Терещенко, а там они сами разберутся. И сразу назад, никаких
— Это верно, — согласился Каспер. — Назревает. Будьте начеку, лейтенант. Именно на тему активизации биомехов я и собираюсь пообщаться с вашим начальством. До свидания.
— Всего хорошего, — лейтенант проводил Каспера недоверчивым взглядом, — господин Турбенталь… гражданин Швейцарии.
Когда старшина вывел Каспера из бункера прямиком в тоннель, по которому за десять минут можно было дойти до штаба Московской бригады (так утверждал имплант, раздобывший где-то карту специальных подземных коммуникаций всех районов на юго-западе локации), посредник твердо решил, что непременно сменит легенду. «Швейцарский вариант» явно устарел, раз даже простой лейтенант чистильщиков в него почти не поверил…
…Путь до штаба занял минут двадцать, а то и больше. Каспер едва передвигал ноги. Кружилась голова, а тело охватила усталость, словно посредник всю ночь разгружал вагоны. Старшине-бионику несколько раз даже пришлось поддерживать посредника, чтобы тот не свалился, споткнувшись на ровном месте.
В штабном бункере Каспер всё-таки рухнул, запнувшись о какой-то порог, но его успели подхватить два офицера, которые и доставили посредника в кабинет к подполковнику Терещенко, начальнику разведки Московской бригады.
Что было дальше, посредник помнил плохо. Точнее, не помнил вовсе. Голова вдруг пошла кругом, перед глазами помутнело, и посредник отключился…
…Когда Каспер пришел в себя, обнаружилось, что сидит он в кресле в кабинете у Терещенко и, кроме подполковника, за посредником наблюдает еще один офицер, судя по нашивкам — бионик.
Минут десять Каспер боролся с остатками дремоты и анализировал ощущения (чувствовал себя он уже гораздо лучше), и все это время Терещенко молча разглядывал гостя сквозь слегка затемненные очки. Лишь когда посредник соизволил поздороваться, разведчик кивком отпустил бионика и тоже пробурчал приветствие:
— И вам доброе утро, посредник Каспер.
Перед подполковником определенно не было смысла изображать швейцарца. База данных разведчика была гораздо обширнее базы, доступной простым чистильщикам. В общем-то Каспер и не сомневался, что так и будет, но в сложившейся ситуации риск был оправдан.
— Долго я… валялся без сознания?
— Вы не валялись, сидели в кресле, — Терещенко мельком взглянул на часы. — Около трех часов.
— Вот это да, — посредник потер глаза. — Три часа как одна секунда промелькнули.
— Бывает, — Терещенко явно ждал более конкретного разговора.
Каспер собрался и настроился на дело.
— Пришел каяться, — Каспер слабо улыбнулся. — Над нами нависла общая угроза, так что…
— Понимаю, — разведчик снова кивнул. — Не волнуйтесь, посредник, по всем частям и соединениям объявлен час парламентеров. Вы очень удачно попадаете именно под эту процедуру. С чем пришли, от кого, докладывайте.
— Сегодня пришел сам от себя…
— Минутку, Каспер, — Терещенко отвернулся и принял вызов по М-связи. — Слушаю. Так… Кто доложил? Пережогин? Так… Все? Все одновременно? Чертовщина какая-то. Как могли они заразиться? А маски? Тогда вообще ничего не понимаю. Срочно отправьте туда биоников и мнемотехников. Ну и зачем звоните, если
Подполковник отключил связь и беззвучно выругался.
— Проблемы? — Каспер с тревогой взглянул на разведчика.
— Не то слово, посредник, — Терещенко вдруг замер, в упор уставившись на посредника. — Вы пришли с «Можайского» поста, не так ли?
— Да, меня привел старшина… бионик…
— Пережогин, — подсказал подполковник. — Пришли около трех часов назад.
— Все правильно, — Каспер кивнул. — А что случилось?
— Три часа, — Терещенко вновь взглянул на наручные часы, такой же странный атрибут, как и темные очки подполковника (но только не для Каспера, он ценил очарование антиквариата). — Случилось нечто из ряда вон, посредник. На «Можайском» разразилась эпидемия. Бойцы подцепили особо зловредную заразу. Внезапное начало, ураганное течение: сначала лихорадка, затем боли во всем теле, сильное возбуждение и даже приступ безумия, а в финале резкий упадок сил, кровотечение из всех пор и смерть. Из двадцати человек личного состава в строю пока девять. Остальные либо уже умерли, либо при смерти. Троих из погибших пришлось застрелить, настолько опасными они стали в момент помутнения рассудка. Но это не все скверные новости. Первые случаи с теми же симптомами наблюдаются здесь, в штабном госпитале и казармах. То есть в тех местах, где побывал старшина Пережогин или те, с кем он успел войти в контакт, после того как сдал вас на руки моим офицерам.
— Это… кошмар… — Каспер встретился взглядом с разведчиком. — И вы считаете, что на блокпост заразу принес я?
— Получается так, Каспер, — ответил Терещенко, не отводя взгляда. — А вы как считаете?
— Я… не знаю…
— Знаете, посредник, — подполковник покачал головой. — Вы все знаете. И в ваших интересах изложить все предельно подробно, без утайки. Я слушаю.
— Хорошо, — немного поколебавшись, сказал Каспер. — Но вы должны обещать, что не запрете меня в карцере.
— Вы опасны для окружающих, Каспер. Вы разносите заразу. Я обязательно запру вас, только не в карцере, а в тюремном лазарете. Говорите.
— А если я стабилизирую свою заразу?
— Прекратите торговаться, — сурово произнес Терещенко. — При всем уважении к вам и вашим жженым друзьям, Каспер, я буду вынужден посадить вас под замок. В противном случае вас пристрелят.
— Но кто об этом узнает?
— Все, посредник, уж поверьте. Все и очень скоро. Новости в Зоне разносятся со скоростью звука. А плохие новости — со скоростью света. Вы притащили в войска заразу, которая убивает с неслыханной скоростью — за три часа! — и не делает исключений ни для кого. Кто вы после этого, если не диверсант и враг народа? А с врагами народа у нас не церемонятся, вспомните историю прошлого века.
— Зараза медленно развивается у жженых.
— И что это нам дает?
— Если бросить всех джиннов и мнемотехников на стабилизацию…
На имплант-коммуникатор Терещенко поступил новый вызов, и подполковник жестом попросил Каспера помолчать. Выслушав рапорт, разведчик окончательно помрачнел и даже снял свои темные очки, что, скорее всего, свидетельствовало о крайней степени расстройства. Посредник приготовился к самому худшему. И оно не заставило себя ждать.
— Поздно, Каспер, — глухо сказал подполковник. — Один из контактов Пережогина присутствовал на переговорах с парламентерами егерей, узловиков и праведников. Парламентеры ушли. Не сомневаюсь, что они унесли с собой заразу.