Противостояние
Шрифт:
– Я… видел тебя по ТВ и захотел услышать твой голос. Как обстановка в Грузии?
– Кое-где стреляют, но в Тбилиси всё спокойно…
– Когда возвращаешься на Родину?
– В августе заканчивается мой контракт, и я, наконец, обрету свободу…
– Не говори так, Мэтт. Тебя никто не сажал в тюрьму.
– Спасибо и за это! – мрачно отозвался Мэтт.
– Думаю, тебе лучше не задерживаться в этой стране.
– Почему? – насторожился Мэтт.
– Грузия – не самое безопасное место…
Мэтт понял, что отец знает больше, чем говорит.
– Думаешь, начнётся война?
– Не знаю,
– Как там мама? – спросил Мэтт, понимая, что исчерпывающей информации от отца не добьётся.
– Каждый день говорит только о тебе. Мы оба ждём тебя. Возвращайся, сынок.
После разговора с отцом Мэтт лёг на кровать и задумался: «Когда дипломаты говорят о мире, готовься к войне! Он предостерёг меня от поездки в непризнанную Южную Осетию. Стало быть, угроза войны реальна, но когда она начнётся? Меньше месяца осталось до Олимпиады в Пекине… Не будут же они воевать во время игр?! Думаю, в начале осени грузины попытаются восстановить конституционный порядок, и в этом их поддержит правительство США».
Вопреки совету отца, Мэтт остался в Грузии. 15 июля он побывал в пригороде Тбилиси на военной базе Вазиани, где состоялась официальная церемония начала учений «Немедленный ответ-2008», организованных на деньги США в рамках программы НАТО «Партнёрство во имя мира». Грузинские офицеры весьма охотно отвечали на вопросы американского журналиста, и в конце июля Мэтт отослал свой последний материал в редакцию…
В начале августа обстановка в зоне конфликта продолжала накаляться: грузинские военные обстреливали селения непризнанной республики, провоцируя осетин на ответный огонь. В ночь с шестого на седьмое августа в Цхинвале не утихала канонада. По крохотному городу били из миномётов и гаубиц. Жители прятались в подвалах. В республиканскую больницу с ранениями были доставлены 14 человек, в основном мирные граждане. У некоторых доктора извлекли пули со смещённым центром тяжести. Утром в четверг при поддержке артиллерии спецназ Минобороны Грузии попытался захватить господствующие над городом Присские высоты; атака была отбита. Напряжение нарастало, стало очевидно, что войны не избежать. Осетинские мужчины отправляли своих матерей, жён и детей во Владикавказ.
А что же Россия? Премьер Путин вылетел в Пекин на церемонию открытия Олимпийских игр… Однако ещё годом ранее российский Генштаб разработал план действий на случай вторжения Грузии в Южную Осетию. По Транскаму от Алагира в сторону пограничного пункта Нижний Зарамаг шли военные колонны, грузовики и бронетехника. Обратный отсчёт времени пошёл на часы…
Мэтт Кларк, не зная об этом, ехал по дороге на Цхинвал. В Гори его автомобиль остановили люди в камуфляже, вооружённые винтовками М-16.
– Я американский журналист, – сказал Мэтт, показывая свой паспорт. И его тотчас пропустили…
Дорога уходила на север, туда, где облаков касались вершины Большого Кавказа. Мэтт любовался живописными горными цепями, покрытыми лесами, будучи в прекрасном расположении духа, не представляя, что ждёт его впереди. Вскоре он въехал в Цхинвал – осетинский городок на южном склоне гор, столица
Однако русский, пролистав синюю книжечку с картинками из истории США, поначалу опешил, а потом на своем родном языке обратился к американцу:
– Цель вашего визита в Южную Осетию?
– Я корреспондент газеты «Нью-Йорк таймс», – отвечал на ломаном русском Мэтт Кларк.
– Журналист? – протянул русский и подозвал своего товарища. – Паша, тут американец к нам в гости пожаловал… Говорит, что журналист.
Второй русский, высокий широкоплечий парень, глянул на Мэтта сверху вниз и грубо приказал открыть багажник.
– Это не моя машина, я её взял напрокат, – проговорил Мэтт, выходя из салона. В багажнике оказались запасные автомобильные шины.
Военнослужащие из российского миротворческого батальона стали совет держать между собой о том, как поступить с иностранцем.
– Не нравится мне этот американец, – говорил тот, который откликался на Павла. – Наверняка шпион или корректировщик огня…
Мэтт услышал эти слова и задрожал от страха.
– Парни, – сказал он, – я никак не связан с грузинскими военными. А в США я не живу с 2001 года. Я даже не служил в армии. Я всего лишь хочу знать правду о том, что здесь происходит!
Миротворцы связались с командиром по рации, и через полчаса из штаба приехал военнослужащий в звании капитана. Он оглядел американца и спросил его по-английски:
– Мистер, с чем пожаловали в зону межэтнического конфликта?
– Я корреспондент, выполняю задание редакции… – упавшим голосом проговорил Мэтт, потеряв надежду на избавление.
– Американские журналисты – не частые гости в наших краях, – с усмешкой заметил капитан. – Они всё больше в Тбилиси крутятся вокруг грузинского президента…
– Господин… товарищ капитан, – по-русски проговорил Мэтт. – Да, я американец, да, я корреспондент газеты, и в ней о России пишут зачастую предвзято, но… скоро заканчивается срок действия моего контракта, и я не буду более работать на людей, которые меня изгнали из страны…
– Изгнали? – удивился русский офицер. – Может, расскажите, в чём вы провинились?
– Я просто прикоснулся к тайне… – печально вздохнул Мэтт.
– Да, вижу, что вам пришлось несладко, – улыбнулся капитан. – Вы можете ехать, но… фотокамеру, извольте, оставить у меня. Когда будете покидать город, заберёте в нашем штабе… Моя фамилия – Семёнов, капитан Семёнов. Честь имею!
Отдав фотоаппарат, Мэтт Кларк смог продолжить свой путь. В полдень он подъехал к Привокзальной площади и остановился в гостинице на улице Героев. В приёмной было пусто. Мэтт огляделся по сторонам и кликнул:
– Эй, есть кто живой?
Вскоре появилась женщина, администратор гостиницы, и с удивлением уставилась на иностранного гостя.
– Мне нужен номер на пару дней, – сказал Мэтт по-русски.
– В последнее время участились обстрелы города, – предупредила женщина. – Вы уверены, что хотите остаться в Цхинвале?