Противостояние
Шрифт:
— Да, — с улыбкой ответила девочка. — Эрдэни означает — сокровище.
— Что ж, сокровище ты наше, — я дружелюбно подмигнул девочке, а затем сделал ещё шаг и присел на одно колено. Таким образом мы стали с ней почти одного роста. — А ты не хочешь рассказать, как ты здесь оказалась?
— Я много всего могу рассказать, — Эрдэни тоже сделала шаг и протянула мне руку. — Привет, Максим. Рада познакомиться.
— Привет, Эрдэни, — пожал я её маленькую ладошку. — Я тоже очень рад знакомству. Вижу, ты нас не боишься.
— Нет, — она нагнула голову
— Это верно, — кивнул я, а затем бросил взгляд на медведя, который подозрительно косился на нашего Пушистика. Впрочем, волк тоже не сводил с него взгляда. — А Амай и вправду добрый?
— Он медведь, — рассмеялась Эрдэни. — Он добрый до поры до времени.
— Что ж, это очень по-медвежьему. А он тебя слушается? — решил я выяснить, пожалуй, самое важное.
— Да, — ответила девочка. — Вы не поверите, но я нашла его вот таким малышом, — она руками показала, каким маленьким когда-то был Амай. — И в результате он вырос вон какой.
— Почему не поверю? — усмехнулся я. — Поверю, — и показал рукой на нашего волка. — Мы тоже нашли Пушистика совсем крошечным. И он тоже добрый, как ты говоришь, до поры до времени.
— Красивый волчонок, — внимательно посмотрела Эрдэни на Пушистика и шагнула в его сторону. А тот, к удивлению «Ведьмы», подался навстречу к девочке. — По его глазам видно, что он добрый.
Медведь в этот момент будто стал серьёзнее. Он очень внимательно следил за Эрдэни, пока та подходила к Пушистику. И даже оскалился и сделал пару шагов вперёд.
Когда девочка подошла к волку, тот прилёг перед ней, позволяя той погладить его голову. И Амай всё это время хищным взглядом наблюдал за происходящим.
— Всё хорошо, Амай, — повернулась Эрдэни к своему медведю. — Пушистик — друг. Можешь тоже познакомиться с ним.
После этих слов Пушистик просящими глазами посмотрел на Ольгу и, получив одобрительный кивок от неё, поднялся на лапы и, не торопясь, направился к медведю. Тот последовал ему навстречу. А уже через полминуты те обнюхивали друг друга.
Наблюдать за двумя здоровенными хищниками, которые в естественной среде едва ли могли бы стать друзьями, было, мягко сказать, тревожно. Я опасался, что те в итоге не поладят. А при таком раскладе они могли даже начать сражаться, невзирая на команды своих хозяек.
Но моим опасениям сбыться было не суждено. В какой-то момент Амай облизнул морду Пушистика, а тот сделал подобное в ответ. Будто таким образом хищники обозначили, что они теперь друзья.
Но, невзирая на добродушное поведение медведя, я помнил рассказ Разводного про него. И потому прямо спросил девочку:
— Скажи мне, Эрдэни, твой Амай Потапыч точно не станет на нас нападать? Скажу честно, мы кое-что знаем про него, — про то, как медведь загрыз несколько американских отрядов и заставил пуститься в бегство группу Рамбо, я не стал уточнять.
—
— Обещаешь?
— Обещаю.
— Тогда по рукам, — протянул я ей руку ещё раз.
— По рукам, — протянула Эрдэни свою ручку в ответ.
* * *
После того, как мы познакомились с Амаем и Эрдэни и убедились, что они не представляют для нас опасности, мы вместе с ними вернулись к нашим бронемашинам. Первым делом мы предложили девочке перекусить. Возражать она не стала и с удовольствием умяла целый паёк. И даже попросила добавки.
А затем Эрдэни поведала нам свою историю.
Из рассказа девочки мы узнали, что её родная деревня расположена в горах, почти у самой границы Путоранского заповедника. Жители той деревни, включая папу, маму, брата и всех родных Эрдэни, в один миг стали спящими. Кстати, тоже самое произошло с половиной пассажиров нашего самолёта, когда мы прямо в полёте попали под выброс аномалии.
Какое-то время девочка оставалась в своей деревне и пыталась привести в чувство своих родителей. Но все её попытки оказались безуспешными. Вскоре все спящие начали пробуждаться и вести себя агрессивно. После этого Эрдэни пришлось покинуть свою деревню.
— Подожди-подожди, — насторожился Разводной, когда узнал, что люди в деревне Эрдэни изначально стали именно спящими, а не дикими. — А через сколько дней они начали просыпаться?
— Точно не знаю, — честно ответила белокурая девочка, которая сидела в обнимку с Ольгой. Они обе быстро нашли общий язык. А Эрдэни, судя по всему, очень соскучилась по объятиям кого-нибудь, кто хоть отдалённо напоминал ей маму. — Может десять дней. Может, две недели.
— Тебе эта информация зачем, Федь? — решила уточнить «Ведьма».
— А вы не поняли? — разочарованно выдохнул «Ключ». — Спящие пассажиры, что летели в вместе с нами тем рейсом из Петропавловск-Камчатского, сейчас находятся в подземной базе возле Москвы. — И они до сих пор спят.
— А ты, получается, решил, что инфа про пробуждённых здесь может помочь понять, когда проснуться те, с кем мы летели? — я, кажется, понял, к чему вёл Фёдор.
— Да, — подтвердил мою догадку Разводной. — С момента падения астероида прошло двенадцать с половиной суток по стандартному времени. И примерно через столько путоранские спящие и пробудились.
— Получается, — снова я закончил мысль за «Ключа». — Спящие пассажиры с нашего рейса могут проснуться в любой момент? Хоть сейчас…
— Вот именно, — чуть ли не выкрикнул «Ключ».
— Так, Федь, — сделал я выводы. — Срочно сообщи об этом «Пороху». Пусть он доложит командованию «Вторжения». Не хватало нам ещё одной вспышки заражённых в подземно базе. Зачищать подземку под Рязань-ЭКПО — было за глаза. Ещё одной такой же миссии не надо нам.
— Так точно, — принял команду Разводной и отошёл в сторону, чтобы связаться с Пороховым.