Противоядие для свекрови
Шрифт:
Мальчики сказали свое категорическое нет.
– Но ведь рейтинг.
– Никакой рейтинг на свете не заставит меня ложиться в постель с мужиком, – выдохнул Рудольф.
– Котик, но в середке буду я.
– Тем более, – выкрикнул Рудик и осекся. – Э… я хотел сказать… все равно не согласен.
– Поддерживаю, – Сильвестр поставил бокал на столик и ткнул пальцем в сторону кабинета. – Пусть спит там. Все-таки он бывший муж.
Татьяна занервничала:
– А как быть с Канделарией Хуановной?
– У нас
– Сама там живи! – осадила старуха.
– По сценарию ты чокнутая, значит, обязана жить там, где скажу я.
– Накося выкуси, – бабка показала Розалии дулю.
– Это ты мне?
– Тебе!
– Мухомор заплесневелый!
– Двоемужка развратная!
– Ядерная война без грима!
– Нимфоманка!
– А не пошла бы ты… на свое отчество?!
Геннадий молодел на глазах.
– Девочки, поберегите свой пыл до начала съемок. – Потом Агафонов повернулся к жене и едва слышно прошептал: – Это настоящая находка. Они друг друга поубивают.
– Чей трейлер стоит на нашем участке? – спросила Ката.
– Наш. С телевидения. – Татьяна подошла к Канделарии. – Мы поступим следующим образом: вам нравится этот диван?
Старуха кивнула:
– Мягонький.
– Вот и отлично. Розалия Станиславовна, ваша мама будет спать в гостиной.
– На цепи?
– На диванчике.
Свекровь поднялась по лестнице. На площадке второго этажа она обернулась:
– Гена, котик, я забыла спросить, что мне будет, если я вдруг нечаянно начну материться?
Агафонов потер ладони:
– Если кстати, это будет очень даже хорошо. Рейтинг!
Свекровь злобно сверкнула глазами:
– Ну, мамочка, мы с тобой через пару дней поговорим. Так сказать, без свидетелей: только ты, я и камера. Ты у меня сама в психушку попросишься, рухлядь старая, – негодовала Розалия, шествуя в спальню.
Вскоре все разъехались, для того чтобы в пятницу встретиться вновь. У Копейкиных осталась лишь Гаврилюк.
В спальне Катарина уткнулась лицом в подушку.
Камеры еще не работают, а она уже готова лезть на стену от отчаянья.
Персы посапывали в кресле, Арчибальд матерился, сидя на шкафу. Стоило Катке встать и пройти в ванную комнату, как пернатый перелетел на одну из камер и принялся методично долбить клювом по объективу.
Пришлось выпроваживать Арчи в коридор. Просто так двухкрылый улетать не собирался. Обматерив Катку с головы до ног, он влетел в комнату Лидии Владимировны.
Не ведая о словарном запасе попугая, Гаврилюк начала сюсюкаться с милой птичкой, а когда до ушей Каты долетело картавое «Заткни пасть, стерва», Лидия Владимировна – разумеется, по системе Станиславского – рухнула в обморок.
Утром Ката отправилась к Беляне. Настроение было мерзкое, погода еще гаже. Вконец вымотали пробки на дорогах.
Из «Фиата» Ката выходила злая, как свора голодных
На звонок откликнулись быстро – не прошло и десяти секунд, как на пороге нарисовалась румяная девчушка.
– Привет, – Катка переминалась с ноги на ногу.
– Вы ко мне или к маме? – поинтересовался подросток.
– Мне нужна информация, – Ката глупо улыбнулась и вытянула вперед руку с пуговицей. – Необходимо вернуть пуговичку Беляне. Знаю, что она проживает в этом подъезде, а номером квартиры не располагаю. Не поможешь?
– Варька, с кем треплешься? – донеслось из недр квартиры. – Закрой дверь, дует.
– Здесь Беляной интересуются.
Поманив Катку пальцем, девчушка проговорила:
– Поднимайтесь на третий этаж, квартира Беляны сто двадцать вторая.
– Спасибо.
– Не за что.
Поднявшись по ступенькам, Ката смахнула со лба капельки пота. Из квартиры Фешевой лилась приятная музыка. Отлично, значит, хозяйка дома. Порадовавшись, Катка позвонила.
Щелкнув замком, Беляна округлила глаза:
– Вы? Проходите. А… что-нибудь случилось?
– Привезла вам пропажу.
– Ох, – заулыбалась Фешева. – А я ее обыскалась. Вот спасибо так спасибо. Думала, с концами.
Из большой комнаты раздался детский плач.
– Ой, Сашка проснулся, – Беляна ринулась на зов ребенка. – Проходите на кухню, я сейчас.
Кухня Фешевой напоминала скворечник. Кроме стола, двух стульев, раковины и небольшого буфета туда можно было еще поместить разве что табуретку.
Усевшись на стул, Ката уставилась в висевший на стене календарь. Беляна, держа на руках кроху, протиснулась в помещение с виноватым выражением лица:
– Даже двоим здесь тесно.
– Да уж, маловаты апартаменты.
– Неудобно – жуть. Ведь у нас как принято: пришли гости – их сразу приглашают на кухню, за стол усаживают, а у меня? Приходится в комнате стол накрывать, а сюда каждые пять минут носиться. То одно поставить забудешь, то второе. Эти габариты рассчитаны на гномов.
Сашка снова разревелся.
– Тихо-тихо, мамочка рядом, успокойся.
– Сколько ему?
– Семь месяцев.
– Богатырь.
– Не то слово. Крупненькие мы. Когда на свет появился, четыре сто весил.
– Белян, а кто вчера с ребенком оставался, когда вы Гаврилюк встречали?
– А никто.
Катка подпрыгнула:
– Как никто?
– Я его спать уложила, а сама в аэропорт.
– Не боитесь?
– Сашка паренек спокойный. Днем три часа спит, а я делами преспокойненько занимаюсь. А если честно, сама валюсь на кровать и дрыхну без задних ног. Устаю очень.
– Одна сына воспитываете?
Вместо ответа Фешева спросила:
– Катарина, вы сильно торопитесь?
– Да в принципе нет.