Прототип
Шрифт:
– Я никогда не слышал о земле за проливом. Понятия не имею, где и что тут расположено. Если лес действительно существует, значит, я не болен, и никакого вируса нет!
– Макс, а теперь ты веришь в Прототипов? – Кейтлин часто и глубоко дышала. На ее лице выступили пунцовые пятна. Волосы на лбу слиплись от холодного пота.
– Нет дыма без огня. Прототипы в той или иной форме существуют, и массовые помешательства как-то связаны с ними. Не зря же люди испокон веков бежали сюда. Но это не болезнь, – Максим пытался рассуждать вслух: – Помнишь, я тебе говорил о Егоре
– Если вернуться к истокам, он, возможно, прав. Прототипы – творцы всего сущего, ведь так утверждает древняя религия?
Максим закончил перевязку, кивнул.
– Предки верили, что Прототипы создали нас по своему образу и подобию. Если поверить в это, получается, – он запнулся, подбирая слово, – получается, что они имеют определенную власть над своими «изделиями»? Хотя истина, наверное, намного сложнее. Возможно, она вообще выше нашего понимания?
Туман стал гуще. Солнце еще не появилось над горизонтом, но небо быстро светлело, полосы испарений тянулись от земли навстречу рассвету, причудливо изгибались между стволами вековых деревьев. Бледные сумерки, тишина, лес. Заросшая травой дорога, ведущая в неизвестность. Ни ветринки. Не шевелится ни один листик. Ночные птицы смолкли, но никто из дневных обитателей не спешил приветствовать рассвет.
Максим протянул руку.
– Нужно идти.
Он больше не хотел ощущать себя щепкой, несущейся по течению событий. Что там сказал старик? Не суйся в черный лес?
Значит, нам туда. Строго на запад. Если этот пресловутый лес вообще существует.
Вскоре они вышли на опушку леса и сразу увидели дым.
Впереди лежало свежевспаханное поле, за ним виднелись дома небольшого поселка, вытянувшиеся вдоль единственной улицы.
Дымил сбитый вертолет. Он упал примерно посередине поля, там, где дорога огибала небольшую возвышенность, куда много лет складывали камни, мешающие пахоте.
Максим жестом указал Кейтлин, – в укрытие.
Она присела в густой траве, чуть раздвинула стебли, открывая себе обзор.
Шустов вскинул бинокль.
Дым уже не валил, а сочился тонкими серыми струйками из множества оплавленных по краям отверстий в броне «Искандера».
Крепко же ему досталось. – Максим перевел взгляд на окрестности и тут же заметил с десяток небольших сферических аппаратов, сбитых ответным огнем «Искандера».
Рагды?
Надо подобраться ближе, осмотреть их.
– Кейтлин, прикрой меня!
Влажный чернозем лип к ногам. Бежать было неудобно, ощущение такое, будто земля хватает за ноги, пытается удержать, остановить…
До первого сбитого рагда он добрался без осложнений, присел, окинул взглядом чужеродное устройство.
Кто его изготовил? Когда? Где и зачем?
Последний вопрос излишен. У этих смертоносных аппаратов одно предназначение – убивать и разрушать. Остального Максим просто не понимал. Например, как держатся они в воздухе?
Задерживаться посреди поля опасно. Он сделал несколько снимков, используя встроенную
Увы, тот выгорел дотла. Земля вокруг обуглилась, камни, образующие возвышенность, полопались от жара.
Максим заглянул в кабину, поморщился от едкого запаха. Непонятно, успели ли выбраться пилоты? Внутри все расплавлено, ближе к хвостовой части корпус разворочен взрывом боекомплекта.
Он обогнул место крушения, вышел к дороге, в бинокль осмотрел единственную улицу поселка.
Никого. Словно все вымерло.
– Кейтлин, выдвигайся.
– Что нашел? – она показалась на краю опушки. Максим вскинул оружие, внимательно наблюдая за улицей и крайними домами.
– С десяток сбитых рагдов. Это они уничтожили вертолет.
– Рагды… – она бежала, дыхание прерывалось. – Те устройства, что затопили баркас?
– Да. Я рассказывал о них. Сделал детальные снимки.
– Пилоты выжили?
– Не могу сказать. Останков не заметил, но кабина сильно пострадала от огня. Будем надеяться, что они успели уйти. – Максим закрыл тему, его сильно настораживала тишина, царящая вокруг.
Кейтлин добежала до его позиции, присела рядом.
– Что видно?
– Ничего, – Максим передал ей бинокль.
– Да, странно, – спустя некоторое время произнесла она. – Не вижу повреждений домов. Тел тоже.
– Надо проверить, кто тут живет.
– Рискованно. Может, стороной обойдем?
– Не вариант, – отрезал Шустов. – Нам нужен источник информации, верно? Ну, а кто кроме местных жителей способен помочь?
Кейтлин промолчала. План ей не нравился, но возражений не последовало. Упрямство Макса, его желание отыскать какой-то смысл, ускользающую от понимания истину, не вдохновляли. Гораздо острее казались проблемы собственные, личные.
Ее можно понять. Любая, даже самая жесткая подготовка неспособна дать моральный иммунитет к первому бою, к смертям, к боли. Еще страшнее неизвестность, наступившая после. Пустота. Ощущение глобальной, подавляющей враждебности окружающего, когда каждая мысль окрашена в тона тяжелой безысходности.
– Пошли, – Максим привстал из-за укрытия, держа оружие наготове. – Прикрывай меня. Первой не стрелять, поняла?
– Нет, – Кейтлин несколькими заученными движениями изменила конфигурацию оружия. – Макс, ты не прав. Привык действовать в городе?
– Что не так?
– Местность открытая. Мы оба будем как на ладони. Двигаться парой нельзя.
– Варианты?
– Спокойно иди по дороге. Я прикрою со снайперской позиции. Дойдешь до околицы, осмотрись. Форма на тебе запыленная, порванная. Сойдешь за путника. Ранец оставь, разгрузку и автомат тоже.
– Ладно, – Максим признал ее правоту. Оружие в руках только насторожит, настроит на враждебный лад жителей поселка, если они наблюдают за дорогой, прячась по домам. А безоружный человек не вызовет особенных подозрений… хотя, кто знает, как вообще они относятся к путникам? – Пошел. – Он сложил экипировку рядом с Кейтлин, заткнул пистолет сзади, за пояс.