Провал
Шрифт:
Смерть псевдознаменитостей как раз соответствует уровню сведений, которые они усваивают из потока новостей.
Впрочем, если даже сестрам стало известно содеянное им в Хельсингборге и Ульрисехамне, еще не факт, что они забеспокоятся. У них нет причин чувствовать угрозу. Они – блогеры и, насколько ему известно, никогда не участвовали в телевизионных передачах. Кроме того, свое «имя» он назвал лишь однажды. В первый раз, позвонив Эббе Юханссон, он представился и сказал, что он из газеты «Свенска дагбладет». Крайне маловероятно, чтобы она запомнила имя.
Он почитал Твиттер обеих сестер, последил за ними в Инстаграме и с муками
Конечно, оставалась возможность, что, узнав о произошедшем, они опознали имя, пошли в полицию и рассказали, что у них вечером запланирована встреча с Катоном.
Возможно, хоть и маловероятно. Тем не менее, некоторая осторожность не помешает.
Предполагалось, что они встретятся в восемь часов в пиццерии, в Сундбюберге [9] . Место выбиралось тщательно. Привязка к сестрам, но минимальный шанс, что они столкнутся с кем-нибудь знакомым, ему легко припарковаться уединенно, от общественного транспорта далеко, такси приходится какое-то время ждать.
Когда Эбба поинтересовалась, почему именно там, он ответил, что хочет отправиться с ними в квартал их детства. Потребовалось довольно долго уговаривать. Эбба считала, что им почти нечего сказать о Сундбюберге, они переехали оттуда в пять лет, но он настаивал. Статью можно развернуть под удачным углом: кем бы они, на их взгляд, стали сегодня, если бы оставались жить там? Развивались бы они по-другому, если бы их мама не вышла второй раз замуж и они не переехали бы в Юрсхольм [10] ? Вопросы такого типа его интересуют. Проникновение вглубь. Возможность увидеть за маской блогеров людей. Эбба попыталась объяснить ему, что никаких особенных «людей за маской» не скрывается, что они с сестрой описывают свою жизнь такой, какая она есть, и что они вовсе не другие, когда пишут в блоге. Однако в конце концов ему все-таки удалось добиться встречи в пиццерии.
9
Сундбюберг – удаленный от центра район Стокгольма.
10
Юрсхольм – привилегированный район Стокгольма со старыми традициями.
Все шло по плану. И тут его псевдоним обнародовали. Но зато он знает, что известно полиции, а он умнее их, умнее большинства.
Поэтому он сохранил план, только слегка модифицировал.
Если сестры сообщили в полицию, то скорее всего, когда он появится в пиццерии около восьми, его там уже будут поджидать полицейские. Поэтому он отправился туда уже в три часа дня, на поздний ланч. Просидел там больше часа, тщательно запоминая всех находившихся в зале людей. Покинул пиццерию примерно на час, а потом вернулся под предлогом, что забыл кепку. Когда он вернулся, никого из сидевших там в три часа уже не было. Однако это могло ничего не означать. Возможно, они находятся на кухне, в машине снаружи, в соседнем здании.
Он принял решение. Позвонил Эббе и спросил, не могут ли они вместо пиццерии встретиться в расположенном неподалеку китайском ресторане? Не назвал истинной причины замены, а девушка не спросила.
Это укрепило его в убеждении, что девушка не связала его первый звонок с сегодняшними новостями. Он толком не знал, как полиция работает, но будь он полицейским – а из него получился бы отличный полицейский – он переместил бы теперь наблюдателей от пиццерии к китайскому ресторану, что повлекло бы за собой некоторое движение снаружи и вокруг последнего. Однако наблюдая за новым местом встречи, он не обнаружил никакой полицейской активности. Когда на часах было без четверти восемь, он убедился в том, что полиция не в курсе предстоящей встречи, и вошел в ресторан.
Он огляделся. На его приход никто не среагировал. Ему указали на столик, но он попросил другой, в углу, и получил его. Усевшись спиной к залу, он стал ждать.
Через двадцать минут появились сестры Юханссон.
По мнению Эббы, все началось хорошо.
Когда они вошли в ресторан, из-за столика в углу поднялся мужчина и слегка помахал им. Они направились к нему.
– Эбба и Сара? – спросил он, когда они приблизились.
Было очевидно, что он знает, кто из них кто. Разницу между ними видели не все. Большинство устраивало из этого целое представление – они же так безумно похожи! Каждый раз, когда это происходило, Эбба возмущалась. Хоть они и похожи, разница все-таки есть. Они две разные личности. Те, кто не в силах различить их, просто ленятся. А бородатый мужчина в стариковской кепке, так низко надвинутой на лоб, что она касалась очков в стальной оправе, понял, кто они. Это уже плюс.
– Я Сёрен, мы с тобой разговаривали по телефону, – сказал он, обращаясь к Эббе, и протянул руку.
Обдумав ситуацию, он решил, когда они встретятся, поменять имя. На какое-нибудь похожее, звучащее так, что она легко могла спутать по телефону. Ему не хотелось бросать вызов судьбе, представляясь при встрече Свеном Катоном – именем, которое они в течение дня могли где-нибудь услышать или увидеть напечатанным, даже если не связали его с собой.
– Вот как, а я думала, что вас зовут как-то иначе, – пожав руку, произнесла Эбба. Сара согласно кивнула.
– Нет, меня зовут Сёрен, но ничего страшного. Садитесь.
Он указал им на диван, и они уселись рядом друг с другом. К ним подошел официант с меню. Они принялись выбирать, что им хочется.
– Я, естественно, угощаю, – проговорил мужчина, пока они пытались определиться. – Так что выбирайте все что угодно.
Сара взяла вегетарианские весенние роллы, Сёрен заказал свиные ребрышки с соусом из соевых бобов. Эбба соблазнилась креветками с овощами в тамариндовом соусе, и, хотя им было больше восемнадцати, обе отказались от спиртного в пользу колы лайт и минеральной воды. Сёрен взял слабоалкогольное пиво. Он ведь на машине…
Пока они ждали еду, он приступил к интервью. Поначалу Эбба держалась настороженно. Ей уже доводилось встречаться с мужчинами в возрасте Сёрена, и когда она рассказывала, чем они с Сарой занимаются, ей приходилось защищаться.
Для чего нужен блог?
Неужели им постоянно необходимо признание?
Почему им хочется выставлять свою жизнь на всеобщее обозрение?
Конец ознакомительного фрагмента.