Проверка

Ищенко Геннадий Владимирович

– Так из-за моей задумки и разбогатели!
– перебил его сосед.
– Остался бы ты дома, и не было бы никакого золота!

Дальнейший разговор пришлось прервать из-за появления жрицы, принесшей к костру здоровенную птицу, которой хватило бы на десятерых.

– Единственное, что удалось подстрелить, - сказала она, с облегчением бросая свою ношу мужикам.
– Часть мяса сварим, а остальное пожарим и вечером не будем возиться с готовкой. Руки у вас заняты, а языки свободные. Расскажите о королевской семье и вообще о самых сильных людях королевства. Вы хоть и крестьяне, но почти столичные жители, поэтому должны знать. Можно без подробностей, самое основное.

Лучше язык

был подвешен у Герта, он и начал рассказывать:

– Наш король Габриэл пока правит без королевы. Она умерла семь лет назад, когда рожала младшую принцессу. У него два сына и две дочери. Наследнику семнадцать, а его брат на три года младше. Старшей принцессе уже шестнадцать и ее сосватал наследник Сомского королевства. Вроде говорили, что свадьба будет зимой. Младшей принцессе всего семь. Родственников у короля много, и мы их всех, понятное дело, не знаем. По линии жены он в родстве с герцогами Викасскими, которые у нас из самых сильных. Семья младшего брата короля носит титул герцогов Недальских. В отличие от Викасских, у них есть право на трон, но король с братом любят друг друга, поэтому у нас в королевстве нет разлада, не то что у некоторых соседей.

– А сколько вообще этих соседей?
– спросила жрица.

– С нами граничат пять королевств, - с готовностью ответил Герт, который оставил разделку птицы Наю, а сам с удовольствием трепал языком, - а вообще из империи выделились семь королевств. Единственное, что у нас осталось общим с соседями, - это язык. Но на имперском говорят еще в десятке других королевств. Это те, кто к нам ближе, у дальних свои языки. Больших войн, слава богине, нет, но стычки бывают. Чаще всего дерутся сами короли со своим войском, но иногда собирают и ополчение. Три года назад в этом повезло участвовать мне. Пару раз схлестнулись с нордарцами, так в одном из этих сражений я раздобыл арбалет.

– У вас кто-нибудь берет деньги на хранение или в рост?
– задала очередной вопрос жрица.

– У нас есть жреческое братство святого Нурия, - сказал Герт.
– Они только хранят золото и берут за это плату. Но это удобно для купцов, потому что не нужно возить с собой много денег. Это братство есть во многих королевствах, так они по своим запискам выплатят все до последней монеты. А в рост можно давать купцам, многие купеческие дома этим промышляют. Но там свои деньги можно и потерять.

– Сестры в Верте есть?

– Извиняйте, госпожа, - замотал головой Герт, - но я об них ничего не знаю. Жреческие братства точно есть, а что там с сестрами...

– Можно у вас в деревне купить хорошую лошадь?
– спросила жрица.
– Не хотелось бы идти пешком, увешанной этими сумками.

– Вот это можно, - довольно сказал сосед.
– Сын нашего старосты разводит скаковых лошадей. Понятное дело, что не для себя, а на продажу. Подберет он вам хорошую кобылу. Только я не знаю, найдет он женское седло или нет, а с мужским седлом вы в платье ни забраться на лошадь не сможете, ни с нее слезть. У нас дамы так ездят только со слугами.

– Тебя как звать? Представьтесь оба.

Они себя назвали, после чего разговор возобновился. Най слушал, о чем они говорили, а сам ощипывал и потрошил птицу, а потом разрезал ее на куски. Часть мяса отправилась в кипящую воду, куда он сразу же засыпал крупу, а остальное проткнул прутьями и отложил до того времени, когда приготовится похлебка.

– Скажи, Герт, ваши женщины вообще не носят штанов?
– продолжала спрашивать жрица.
– В королевстве, откуда я родом, они надевают штаны для конных прогулок, и не нужно никаких женских седел.

– У нас так тоже ездят, - кивнул сосед, - но не женщины, а наемницы. Они, почитай, все время бегают

в штанах, но это и понятно: драться в ваших платьях никак невозможно.

– Где путешественники останавливаются в столице?

– Так же, как и везде, - на постоялых дворах, - ответил удивленный ее вопросом Герт.
– Иной раз и в трактирах сдают комнаты.

– Я не об этом спрашиваю, - нахмурилась она.
– Меня интересует, в каком из них лучше остановиться?

– Даже не знаю, что ответить...
– пришел в замешательство Герт.
– Мне это всегда было без надобности. Спросите у нашего старосты, он может знать.

– Последний вопрос, и будем обедать, - сказала жрица.
– Как на меня посмотрят, если я приеду на постоялый двор в штанах? Понятно, что не в тех, которые на мне сейчас, а в нормальных.

– Лучше вам, госпожа, на него приехать с каким-нибудь мужчиной, - за соседа ответил Най.
– Тогда на вас не обратят большого внимания, в штанах вы будете или в платье. Он потом может уехать, главное, чтобы договорился с хозяином. Вам бы малость прибавить годов, и все было бы проще. А так может найтись немало тех, кто захочет вас обидеть. Мы для такого не годны, а вот наемники...

– По-моему, уже сварилось, - понюхав варево, сказала она.
– Отставляйте, будем студить и есть, а пока раскладывайте шампуры и жарьте мясо. Когда поедим, оно уже должно приготовиться.

Най ожидал, что, когда тронуться в путь, госпожа опять будет задавать свои странные вопросы, но она всю дорогу молчала, и больше в этот день не было никаких разговоров. Первую половину ночи дежурил он, а потом разбудил Герта и до утра лег спать. Дежурство было необременительным и заключалось в подкладывании дров в небольшой костер. Утром на нем же сварили кашу, к которой добавили оставшееся со вчерашнего дня мясо. Жрица решила не обедать, а раньше остановиться на ночевку. Она опять ушла на охоту, но на этот раз принесла только двух куропаток, которых им впритык хватило на ужин. Утром не стали возиться с завтраком и затягивать выход. Жрица сбегала в лес и вернулась с полной сумкой плодов, их на ходу и поели. Най видел, что девочку охватило какое-то лихорадочное нетерпение. Она рвалась вперед, стараясь как можно меньше задерживаться на привалах, хотя ей дорога давалась трудней, чем двум взрослым мужикам. На второй день тоже были вопросы, но меньше и такие, на большинство которых у них не нашлось ответов. Было видно, что хозяйка недовольна, но она не сказала ни одного плохого слова. Обед опять пропустили, а отъедались вечером похлебкой из крупы и добытых жрицей птиц. К вечеру третьего дня должны были подойти к Верту, но все сложилось иначе. В полдень лес по обе стороны дороги поредел, а местами исчез совсем, сменившись вырубками и крестьянскими полями. Плиты на дороге были по-прежнему потресканные, но очищенные от деревьев и кустов. Когда показалась большая деревня в сотню дворов, жрица решила, что в нее нужно зайти.

– Вы живете слишком близко от города, - сказала она мужикам.
– Сами же говорили, что днем по дороге много ездят. И что, мне идти в таком виде или прятаться за ваши спины? Зайдем и к вам хотя бы из-за лошади, а сейчас посетим эту деревню, и я у них раздобуду хоть какую-нибудь одежду.

Вскоре увидели съезд на узкую грунтовую дорогу, по которой дошли до деревни. Еще при подходе услышали громкие крики и плач. Возле третьей от края деревни избы собралась толпа крестьян из-за которой они не заметили солдат. Когда подошли ближе, увидели какого-то важного толстого господина и пять вооруженных копьями всадников. Еще двое уже спешившихся древками копий выталкивали из избы женщину, за которую цеплялись трое ребятишек. Кричала женщина, упрашивая не губить детей.