Провинциал. Книга 2
Шрифт:
— Почему?
— Да потому, что мы с тобой тут почти никто, мало того, я только-что грохнул местную знаменитость, связанную с очень серьёзными людьми…
— Ну да, — согласилась Истер.
— А потому действовать будем по другому, — разъяснил я свою позицию, — без шума и пыли, так, что комар носа не подточит…
— А у тебя получится? — недоверчиво поинтересовалась Истер, — ну, чтобы без шума?
— Конечно! — как можно более уверенно ответил я, хотя, надо сказать, некоторые детали моего плана нуждались
В гостях, оно, конечно, хорошо, но дома лучше…
А потому мы организованно переместились на стоянку, расселись по своим транспортным средствам и двинулись восвояси.
Проньку же я сразу нагрузил заботой об Эви. Найдёт он её теперь без труда, так как я повесил на неё астральную метку.
В функции моего пета входило наблюдение за происходящем с девушкой и трансляция информации.
Добавочный поток сознания будет всё это обрабатывать, и, если что, немедленно даст мне знать, что необходимо принимать меры.
Ну, и если от меня поступят какие-либо команды, то Пронька их, разумеется, выполнит.
В общем, любая попытка со стороны Клюгеров высечь, или как-нибудь ещё обидеть бедняжку успеха иметь не будет.
Пронька это уже не тот тихоня, которым он был когда-то.
Сейчас это матёрый зверюга, умный, хитрый, беспощадный и, что самое главное, намного более шкодливый…
— Петя, — Василиса Родионовна, всхлипывая и утирая глаза платочком, уткнулась в плечо мужа, — Робертика убили.
— А я тебя спрашивал же, не боишься ли ты так рисковать своим порученцем, — сочувственно пропыхтел Пётр Сергеевич, пытаясь как то успокоить супругу, — а ты что ответила?
— Ты знал! Ты знал! — взвыла вдруг Василиса и замолотила кулачками по груди мужа, — ты должен был остановить меня!
— Ну, а своя голова тебе на что? — поинтересовался Пётр Сергеевич.
Да, он не мог не поддерживать беседу с расстроенной потерей женой. Надо посочувствовать, успокоить…
Но, обдумывая произошедшее, он не мог про себя не отметить, что нет худа без добра.
Сами посудите. Первый, самый очевидный плюс — любовник жены, которого он давно хотел тихо удавить, таки совершенно самостоятельно сыграл в ящик.
Да, Пётр Сергеевич вполне мог его пристукнуть. Особых технических трудностей в этом не было, стоило только отдать соответствующее распоряжение.
Но это поссорило бы его с супругой. А вот такая ссора была бы весьма нежелательна.
Дело в том, что Василиса Родионовна Овечкина в девичестве носила фамилию Скобелева.
И, ссорясь с ней, он рисковал испортить свои отношения с очень влиятельной семьёй, от которой напрямую зависели многие из его самых прибыльных проектов.
Так что именно это обстоятельство до поры до времени предохраняло вертлявого альфонса, Робертика Клюева, от несчастных
— Но, — с удовлетворением подумал Пётр Сергеевич, — бог не фраер, он всё видит…
В том, что Робертик таки убил себя об Антонова, Пётр Сергеевич видел проявление высшей справедливости…
Да и вообще, эта дуэль не могла плохо закончится для Петра Сергеевича, ведь любой её исход, кроме примирения сторон, снимал с доски одну из мешающих ему жить фигур…
— Петя, — услышал он опять жалобное поскуливание жесткой обычно Василисы, — ну, пожалей меня…
Пётр Сергеевич начал поглаживать женщину по спинке:
— Ага, — внутренне ухмыльнулся он, — обидели мышку, написали в норку…
Внешне, конечно радости своей не показывал, дабы не расстроить супругу ещё больше… Ведь помимо нежелания ссориться с семьёй, откуда она вышла, он, действительно, сильно с ней свыкся, и, можно сказать, сроднился за долгие годы совместной жизни… Так что, некоторая жалость к ней у него, несомненно, была…
Но, одно не исключает другого, и, не смотря на всё своё сочувствие по отношению к жене, он ясно различал, как минимум, ещё один повод для радости. И серьёзный, надо сказать, повод.
Дело в том, что в общественном мнении Роберт Клюев был человеком Овечкиных. То, что он, преимущественно, крутился вокруг его супруги, в данном случае, никакого значения не имело.
И Антонов, убив доверенного человека таких серьёзных людей, прямо таки напрашивается на то, чтобы ему за смерть этого человека отомстили. Отомстили жестоко и кроваво.
А что это значит? А это значит то, что если сейчас Овечкин объявит войну Антонову, то никто и слова не скажет.
Все сочтут, что поводом для войны послужит вполне законное и понятное желание отомстить за верного слугу, коварно убитого этим мерзавцем…
И настоящая причина, а именно нестерпимое желание фонда «Недра» наложить лапу на одно интересное месторождение, находящееся на территории Антоновых, станет совершенно неочевидной.
Но с этим предусмотрительный Пётр Сергеевич тоже решил пока не торопиться. Тут тоже следует действовать осмотрительно и соответствующим образом подготовить почву.
Надо запустить в оборот слухи о том, как Овечкины горюют о безвременной кончине столь полезного и перспективного человечка.
Надо внедрить в головы большинства представителей местного бомонда мысль о том, что Пётр Сергеевич горит желанием отомстить, и мстя его, как водится, будет страшна и неотвратима…
Только после такой подготовки можно будет вступать в драку, и тогда все трофеи, полученные в ходе священной войны во имя отмщения, будут восприняты общественностью только как приятные бонусы для сюзерена, пекущегося о своих людях и мстящего за них.