Провинциал. Книга 6
Шрифт:
— Много ты о себе думаешь, — прозвучало в ответ, — не настолько уж ты важная для меня птица, чтобы я о тебе переживал.
Юрген вылез из канализационного люка в замусоренном тупичке, окинул взглядом подступающие вплотную стены домов, и снова вернулся к разговору:
— Переживать то, может и не переживаешь, — бандит ухмыльнулся и желчно хихикнул, — но, вот звонишь. А это значит, что чего-то ты из-под меня хочешь, да…
— Вумный ты Юрген, как вутка, — вздохнул господин Овечкин, — только вот, вотруби не ешь…
—
— Ты сейчас где? — ответил Овечкин вопросом на вопрос.
— Где надо, — окрысился бандит.
— Короче, есть дело, — голос Овечкина теперь звучал очень серьёзно, как бы намекая на то, что хватит дурью маяться, пора и делами заняться, — дело важное, срочное, и…
— Хорошо оплачиваемое? — не удержался Юрген.
— Да, — согласился Овечкин, — только по коммуникатору ни о какой конкретике говорить не будем, сам понимаешь.
— Согласен, — уже серьёзно ответил Юрген, — тогда как решим?
— Давай дуй в космопорт, четвёртый терминал, там кафеха прямо около него, называется «На ход ноги». Приходи туда, я сам к тебе подойду. Только ты не дёргайся, ага?
— А что, ты так сильно изменился? — Юрген ничего не мог с собой поделать, опять наружу попёрло его неудержимое ехидство, — и не в лучшую сторону, поди?
— Харош трындеть, — зло оборвал его Пётр Сергеевич, — три часа тебе хватит добраться?
— Успею, — ответил Юрген после секундного раздумья.
— Тогда до встречи, — буркнул Овечкин, и в динамиках юргенова коммуникатора зазвучали тоскливые короткие гудки.
Юрген посмотрел на свой коммуникатор, как будто видел его впервые в жизни, потом хмыкнул задумчиво, сунул его в карман, и сгорбившись, какой-то крабьей походкой, двинулся к выходу из загаженного тупичка.
Через два с половиной часа в кафе «На ход ноги» вошёл сухонький старичок. Судя по тому, как он выглядел, прожил он на этом свете не мало, да и повидал многое.
Спину держал прямо, хоть при ходьбе и опирался на солидную трость. Одет был небогато, но чистенько. Голова была непокрыта, а глаза закрывали затемнённые очки.
В этом старичке узнать Юргена было практически невозможно, тем не менее, это был именно он.
Старый уголовник умел перевоплощаться в кого угодно. Жизнь его этому крепко выучила.
Биометрию, конечно, спрятать почти невозможно, но, если не привлекать внимания соответствующих людей, то и проверять роговицу или отпечатки пальцев никто не будет.
Старик огляделся, потом прошёл в дальний угол зала и, демонстративно кряхтя, угнездился за столиком, стоявшим в стенной нише.
Подозвал официанта и заказал себе пинту тёмного портера и две порции копчёных колбасок.
До назначенной встречи оставалось ещё минут
Если честно, то это просто задница какая-то. Больше половины людей потеряно. Возможно Жоре удастся пробраться в схрон. Но вероятность этого была исчезающе мала.
По тому, как быстро и грамотно взяли сектантов, было ясно, что схрон найдут и выпотрошат.
А если и не найдут, то Жору примут, и тогда всё, что было нажито непосильным трудом всё равно будет потеряно. Общак достанется победителям, так как Жора запоёт, что тот соловей, как только ему причиндалы в тисочках зажмут.
Но конкретные результаты он узнает позже. Бакалавр должен будет доложить, чем там дело кончится. Ну, или Жора должен будет, если, конечно, жив останется, подойти в условленное заранее место.
Но чуйка говорила о том, что всё это пустые хлопоты. Может кто до матрёниной хазы, конечно и доберётся, но это, как и всё остальное, можно будет проверить только завтра.
А сейчас на первом месте в повестке дня Паук. Паук и его хотелки. Как всегда, он попробует руками Юргена загрести какие-нибудь особо жаркие угольки…
— Но и я тоже, хе-хе, не пальцем деланный, — подумал бандит, — так что посмотрим, посмотрим…
— Свободно? — прозвучал из-за спины грубый низкий голос.
Юрген молниеносно развернулся на стуле, и оказался лицом к лицу со здоровенным дайну.
— Занято, — окрысился Юрген.
Ещё чего не хватало. Эти дайну в конец обнаглели. Мало того, что беззастенчиво проворачивают свои финансовые махинации на просторах Империи, лишая хлеба насущного местных аферистов. Так они ещё и ведут себя с каждым днём всё наглее. Скоро вообще на голову сядут.
Дайну, стоящий перед столиком потянул длинный палец к своему воротнику и нажал там какой-то сенсор:
— Ох, и грозен ты, старина Юрген, — сказал дайну голосом Овечкина, — может, всё-таки сменишь гнев на милость, и позволишь старому знакомому составить тебе компанию, а то копчёные колбаски-то сами себя не съедят, а ты, я смотрю, не справляешься… — говорящий гнусно ухмыльнулся и плюхнулся на стул.
— Хрен тебе, а не колбаски, — Юргену, конечно, было не жаль закуски, но он таким образом, как бы, отомстил за только-что пережитый дискомфорт, — заказывай себе сам, нечего тут на хвоста мне падать.
— Тебе что, жалко? — продолжил веселье Овечкин, довольный произведённым на Юргена эффектом.
Вывести из равновесия этого рыбообразного урода далеко не каждому удавалось.
— Сами досыта не если, — пробурчал Юрген, после чего осмотрел своего собеседника критическим взором и, уже вернув себе спокойствие, насмешливо спросил, — а ты что, шкуру с какого-то дайну снял и влез в неё?