Провинциалка в высшем свете. Ни дыма, ни огня

Малиновская Елена

Я набрала полную грудь воздуха и задержала дыхание. Лишь бы не потерять это чувство.

– Альберта!

Я шепотом выругалась, услышав голос Милдред.

– Чай на столе, дорогая! – продолжила она кричать, стоя в прихожей. – Я укутала чайник полотенцем, так что горячим будет долго. Наслаждайся отдыхом.

– Спасибо! – громко поблагодарила я.

Затем до моего слуха донесся хлопок двери, и в доме воцарилась тишина.

Я почти не надеялась на успех, вновь все свое внимание обратив на медальон. Ну как же не вовремя вмешалась Милдред. Иногда ее забота даже утомляет.

Правда,

мне тут же стало стыдно за такие мысли, и я постаралась выбросить все постороннее из головы. Вдруг я ощутила, как медальон будто дернулся в моей руке.

Опять потекли секунды безмолвия. Вдох. Долгая пауза. Медленно и бесшумно выдохнуть. Вдох. Долгая пауза…

Опять! Словно кто-то резко попытался вырвать из моей руки медальон. Серебро ощутимо нагрелось. Ох, как бы снова не обжечься.

Хм-м… А что есть поисковые чары? Когда мы шли по следу Амьена, то я видела их как энергетические нити. Если Тегрей засек меня, то получается, такая же нить ведет сейчас ко мне. Как медальон мог блокировать подобные чары?

– Отражение.

Слово само сорвалось с моих губ. Это же так просто! Солнечные зайчики, прыгающие от искрящейся под солнцем поверхности воды. Так ярко, что слепит глаза. И попробуй разглядеть что-нибудь на таком фоне.

А что, если медальон просто отражал любое заклятье, направленное на меня? Пускал в ответ множество обманок, среди которых терялся истинный след?

Я пакостливо улыбнулась. Мне в голову пришла одна замечательная идея. Я, конечно, не выдающийся специалист в магической науке. Самоучка, которой все премудрости приходится постигать самостоятельно. Но мои таланты признавал даже Тегрей.

И сейчас его ждет очень неприятный сюрприз от меня.

Кончики пальцев потеплели. В унисон этому я ощутила робкое слабое биение в сердцевине медальона. Так, а теперь очень осторожно. Я прекрасно осознавала, что не сумею в одиночку починить медальон и восстановить его блокирующие способности. Я просто не представляла, с какой стороны подойти к этой задаче. Нет, я планировала сделать иначе. Вытянуть остатки энергии из медальона. И при помощи ее расщепить нить вокруг меня на сотни, тысячи отдельных волокон, ведущих во все стороны разом. А если к тому же добавить побольше вспышек света…

Я не удержалась и хихикнула, представив, как эффектно это будет выглядеть со стороны. Вот Тегрей сосредоточился на нити – и вдруг она взрывается, распадается веером мелких жилок, нестерпимо ослепительных, жалящих бликами, играющих сполохами…

Как бы не ослеп, бедный.

Затем, повинуясь наитию, я замкнула заклинание на себе, и биение в сердцевине медальона стало отчетливее, сильнее.

Да, теперь мне придется постоянно подкреплять чары энергией. Но, по моим представлениям, я вполне могла с этим справиться. Главное, не забывать об этом. Теперь любая попытка встать на мой след должна была завершиться полнейшей неудачей. Вот она – нить, ведущая ко мне. Да только едва присмотришься – и она зарябит тысячами новых. Попробуй определи, какая из них истинная, а какие ложные.

И я активировала заклятье, в глубине души гордясь собственной смекалкой. Ай да Альберта, ай да

молодец! Жаль, что никто не может оценить мою сообразительность. Точнее, может, но лучше мне никогда не узнать мнение Тегрея обо всем этом.

Я открыла глаза. Чуть дрожащей рукой провела по лбу, вытирая испарину. Надо же. Казалось, что все так просто. Но я внезапно ощутила полнейший упадок сил. Все-таки колдовать самой, без подсказок со стороны, очень непросто. Гораздо легче было, когда рядом находился да хотя бы Томас. Да, он частенько язвил не по делу, но я была уверена, что, в случае чего, он всегда придет на помощь и подстрахует.

Наверное, я все-таки выложилась сильнее, чем предполагала. Потому что остаток дня даже не пыталась встать с кровати. Благо, что Милдред и не настаивала, напротив, радовалась, что я так всерьез озаботилась мнимой простудой. И после возвращения из лавки суетилась вокруг меня словно родная мать. Даже обед принесла в комнату. А уж чая я сегодня выпила столько, что в животе при каждом неосторожном движении булькало.

Периодически я доставала из кармана медальон. И успокаивалась, каждый раз чувствуя под пальцами уверенную пульсацию магической энергии. Интересно, как далеко отсюда был Тегрей, когда я сообразила, как надо поступить? Эх, надо было сразу попытаться изменить ситуацию, а не предаваться унынию! А то заладила: поймает – не поймает, а что сделает, когда поймает. Тьфу!

Этой ночью я спала спокойно и без сновидений. Милдред от щедрот душевных отдала мне старую цепочку, пусть не серебряную, а медную, но все же. И медальон вновь занял законное место на моей шее.

Проспала я часов двенадцать, не меньше. Но Милдред пришлось будить меня на следующее утро. Слабость по-прежнему разливалась по телу. Я ощущала непонятную апатию и лень. Ничего не хотелось делать. Даже от мысли пойти в ванную, умыться и привести себя в порядок накатило глухое раздражение.

– Ты все еще лежишь? – удивилась Милдред, в очередной раз заглянув в комнату. – Милочка, что с тобой? Я звала тебя к завтраку больше часа назад!

– Сейчас встану, – тихо проговорила я, мечтая лишь об одном – спрятать голову под подушку и замереть с закрытыми глазами.

– Может быть, все-таки вызвать врача? – спросила Милдред, присаживаясь на краешек кровати. – Эйб Рочер, конечно, не целитель. Но послушает твое дыхание, проверит горло. Посоветует, наконец, какой-нибудь отвар, поддерживающий силы.

– Все в порядке. – Я мотнула головой, внутренне содрогнувшись от мысли, что какой-то незнакомый мужчина будет осматривать меня и простукивать грудь. – Я скоро встану.

– Жара у тебя нет. – Милдред легонько коснулась ладонью моего лба, продолжая хмуриться. – Альберта, сегодня бал. Неужели ты пропустишь его?

Говоря откровенно, не хотела я идти ни на какой бал. Втискиваться в платье, брести по заснеженной улице, а потом весь вечер напряженно улыбаться, выслушивая пустой треп Милдред и ее подружек… Но я знала, что Милдред очень расстроится, если я откажусь. И, не приведи небо, все-таки притащит ко мне врача.

– Я приду, – заверила я Милдред. – Бал ведь вечером? До него еще масса времени!