Провинциальная девчонка
Шрифт:
– Ты о чем?
– Знать, что Тео живет у тебя.
Мишель кивнула. Действительно, утешение.
Она заперла дверь, выключила свет и вернулась в бар. Тео и Ноэ отнесли тарелки к одному из круглых столиков и ели свои сандвичи.
Один из постоянных посетителей попросил еще пива. Заметив его покрасневшие глаза, она спросила:
– Ты сегодня за рулем, Поли?
– Копни пообещала приехать за мной после конца смены. Она мой водитель на сегодня.
– Тогда ладно, – улыбнулась Мишель, налила очередную кружку пива, осознала, какая духота
Тео выдвинул для нее стул.
– Посиди с нами.
Мишель протянула Ноэ стакан, устроилась между мужчинами и подвинула стакан Тео поближе к его тарелке.
– Надеюсь, вы не возражаете, но я отослала папочку домой, а это означает, что мне сегодня придется самой закрывать бар.
– Как мило, что вы называете отца папочкой. Это южный обычай? – осведомился Ноэ.
– Это обычай Ренаров.
Ноэ только что запихнул в рот последнюю картошку и запил водой, когда она спросила, не нужно ли ей сопровождать его в клинику.
– Я уже был там. Думаю, Тео прав. Это не подростки. Действовал один человек. И, не найдя того, что искал, он так взбесился, что принялся громить помещение. Видели письменный стол? Замок взломан. Кто-то немало над ним потрудился.
– Мишель думает, что это, возможно, один из пациентов доктора Робинсона, который пытался украсть свою историю болезни.
– Но разве он не мог просто попросить ее у Мишель? – удивился Ноэ.
– И получил бы копию. Оригиналы я храню у себя, – пояснила девушка.
– Сомневаюсь, что это был пациент. Истории болезни – вещь конфиденциальная. Все это знают. Врачебная тайна и все такое. И к чему идти на такие крайности, переворачивая клинику вверх дном? Если он так уж хотел получить свою историю болезни, мог бы просто взломать дверь и вытащить ее из ящика. Кстати, а что сказал Робинсон? У него были чирьи в… то есть трудные пациенты?
– Он еще не перезвонил, – сообщила Мишель. – Попробую с утра еще раз. Он недавно переехал в Финикс и, возможно, занят обустройством.
– Лучше дай Ноэ его телефон. Пусть он с ним потолкует, – предложил Тео. – Люди обычно спешат ответить на звонки ФБР. И даже в свои худшие дни я не способен быть таким резким, как он. Впрочем, и убеждать он умеет куда лучше.
– Можно подумать! – фыркнул Ноэ. – Я видел, как Тео вставлял взрослых мужчин рыдать. Довольно забавное зрелище видеть, как бессердечный убийца и к тому же главарь преступной организации всхлипывает, как ребенок.
– Он преувеличивает. – заверил Тео.
– Вовсе нет! Обычный средний человек просто не знает что вытворяют прокуроры министерства юстиции. Правда, не совсем уверен, что и я знаю. Если не считать того, что ты заставляешь преступников плакать, чем ты еще занимаешься, Тео?
– Всякой чепухой, – сухо бросил он. – Много пью.
– Это само собой разумеется.
– И пытаюсь придумать,
– Держу пари, так оно и есть, – кивнул Ноэ и, повернувшись к Мишель, добавил:
– Эти бездельники-прокуроры из министерства юстиции взваливают на нас, трудяг-фэбээровцев всю черную работу.
Тео улыбнулся:
– Это называется «делегирование полномочий». Мы делаем это, чтобы маленькие люди не чувствовали себя заброшенными и ненужными.
Тут оскорбления посыпались с обеих сторон. Мишель не верила своим ушам. Каких только гадостей они друг другу не наговорили! Поразительно!
Окончательно развеселившись, Мишель уселась поудобнее и расслабилась. Когда же разговор вновь вернулся к ее клинике, она объявила:
– Больше меня это не волнует. И так я раздула простое ограбление до преступления века.
– Это еще почему?
– Я так перепугалась, увидев весь этот разгром, что посчитала, будто за мной следят. Знаете, такое неприятное ощущение? И труднообъяснимое.
– На вашем месте я бы не отмахивался от этого ощущения, – заметил Ноэ.
– Но никто за мной не следил, – настаивала Мишель. – Иначе я засекла бы его, верно?
– Если он достаточно опытен, вряд ли.
– Но это очень маленький город. Чужие люди сразу же выделяются из общей толы.
– И что? Как насчет человека за рулем, скажем, фургона с логотипом компании на борту? Разве он выделяется? А все те мужчины и женщины, кто приезжает порыбачить? Будь у них в руках удочки, а на ногах – резиновые сапоги, посчитали бы вы их чужаками?
Мишель встала.
– Ваши доводы достаточно убедительны, и я благодарна за то, что вы нашли время взглянуть на клинику, но все же уверена, что это неприятная случайность.
– И на чем основана эта уверенность? – осведомился Тео – На горячем желании поверить в чудо?
Мишель проигнорировала сарказм.
– Это Боуэн. Если бы кто-то затаил на меня обиду, уже успел бы высказаться. Теперь, когда у меня было время все обдумать, я поняла, что принялась шарахаться от всякой тени только после того, как увидела, во что превратилась клиника. Кстати… – поспешила она добавить, когда Тео попытался ее перебить, – ведь ничего больше не случилось. Вы стремитесь найти злодейский замысел там, где ничего такого нет. А вам, Ноэ, спасибо за то, что приехали.
– Вам ни к чему меня благодарить. Честно говоря, я сделал одолжение только ради того, чтобы получить одолжение. Тео согласился поехать со мной в Билокси. Прочитает за меня лекцию, а я бы проехал полстраны, лишь бы от этого избавиться. Мне все же придется закончить тренировочный курс, но, по крайней мере, не придется писать речь.
– Когда вы должны вернуться?
– В понедельник.
– Вот как?..
Она отвернулась, чтобы скрыть разочарование, и отошла. Ноэ посмотрел ей вслед.
– Черт возьми, Тео, она – это что-то. Довелось бы побыть здесь еще немного, мы бы еще потягались, кто кого! Всегда был неравнодушен к рыженьким.