Провинциальная история нравов, замаскированная под детектив. Или наоборот.

Смирнова Ольга Викторовна

Яр уточнять не стал. Решил — нечего словоблудием заниматься, все и так в свое время поймет.

— Приди, — неуверенно воззвала Сима и подняла руки вверх.

— Это ты сейчас кому? — спросил Яр. — Общее собрание созываешь? Так никаких костей толченых не хватит, даже если ты ими с ног до головы усыплешься.

— Ах, да. Забыла. Черт, я его фамилии не знаю. Как быть? — Сима заметно растерялась и посмотрела на мага.

— Имя помнишь? — сжалился Яр.

— Михаил Михайлович.

— Твори, дорогая. Сейчас всех

доступных Михаилов Михайловичей соберешь, опрос проведешь и выяснишь, который из них тебе нужен. Надеюсь, их не так много.

— Да тут вообще никто не умирал в последнее время, — в сердцах бросила Сима. — Не город, а болото тухлое.

— Не стал бы на твоем месте делать столь категоричные заявления, — не согласился Яр. Откуда ему знать? Проигнорировав вопросительный взгляд Симы, он продолжил: — Ты призрака вызвать будешь или Грибной хаять?

— Приди, Михаил Михайлович, — послушно забубнила Сима. — Приди и ответь на вопросы.

Яр уже давился смехом — она выглядела весьма и весьма забавно в шапочке, бахилах, перчатках и халате поверх спортивного костюма, с патетически воздетыми вверх руками, запрокинутой головой и тонкой цыплячьей шейкой.

Вдруг он ощутил порыв ветра, и стало не до смеха. Это был ледяной, могильный ветер, от которого стынет все живое. Он напрягся, осторожно глянул по сторонам. Никого. На всякий случай он поднял вокруг себя щит — мало ли кто бродит по округе — а потом ещё и вокруг Симы. Веры в круги из зерна и костей толченых в нем не было ни на монетку. Вечер давно вступил в свои права, а каждому известно, что темнота скрывает множество немилосердных тварей.

— Можт, по писярику? — тоскливо окликнули его откуда-то сверху пьянющим голосом.

Яр задрал голову — Сима зеркально повторила его действие. Над ними парил призрак. В сгустившейся темноте он слабо мерцал, подсвеченный, как памятник архитектуры федерального значения, только не прожекторами, а остатками своей энергии. Разглядеть черты его лица было почти невозможно, ибо он был на грани ухода. Его сильно пошатывало из стороны в сторону, хотя ветер успел стихнуть.

— Михалыч? — позвала Сима. — Михалыч, это ты?

— Пи…ку? — провыл призрак, спланировав к земле. Смотреть на него двум магам стало куда удобнее. Он икнул, вновь пошатнулся. — Оч… хоч…

— Очхоч, — задумчиво повторила Сима, — что бы это могло значить?

— Ничего особенного, — откликнулся Яр. — Не забивай голову. Это тот, кто нужен? Или мимо?

Сима и без его напоминания всматривалась в призрака, пытаясь определить, Михалыч это или нет. Задачка не их лёгких, но учитывая его слова…

— Он, наверное, — сказала она неуверенно. — Раз выпить просит. Михалыч, это ты или не ты?

Призрак горестно взвыл, ракетой взлетел вверх и выполнил там парочку фигур высшего пилотажа, напугав до потери перьев нескольких пролетающих птиц.

— Уууу, — зарыдал он, вновь спикировал вниз,

к ожидавшим его Яру и Серафиме, но не рассчитал тормозной путь и ухнул в землю, где и исчез. Спустя пару секунд в траве показалась его светящаяся голова, спустя мгновение он вылез полностью. Погрозил кому-то кулаком. — Ууу…

— Михалыч, мне необходимо с тобой поговорить, — настойчиво сказала Сима, решив не тратить больше время на распознавание. — Ответь, я прошу.

— Неуважение… де… ста…н?

— Где что? — не поняла Сима.

— По-моему, он требует стакан.

— Ну тогда точно Михалыч, — кивнула Сима и, отбросив околичности и заходы, сказала: — Кто тебе свечу дал, Михалыч?

Призрак такого вопроса не ожидал и подвис на некоторое время, колыхаясь на ветерке, как сушащаяся на веревке простыня. Даже шататься перестал.

— Све…чу? — спросил с оттенком недоумения. — Свечу? К-кую?

— Черную. Для ритуалов. Ты ее использовал? Помнишь такую?

Призрак повернулся вокруг своей оси:

— Не… знаю… не помню. Все как в т-мане… я был в клетке, и он пр-шел, ск-зал, на.

— Кто пришел? Кто сказал? Этот человек дал тебе свечу?

— Даал… или нет. Я в клетке был… никто не сжалился, а он… пр-шел… дал, ск-зал, легче станет… зажечь…

— В клетке, это как понимать? Где это произошло?

— В клетке! — вдруг взъярился призрак и понесся на Симу. Она испуганно вздрогнула, дернулась было в сторону, но потом вспомнила, что находится в защитном круге, и осталась стоять на месте. Призрак начал биться о невидимые границы и истерично вопить:

— Посадили! Скоты! Ненавижу! Тупая тварь! Тупая скотина! Выньте ее! Выньте, она меня сожрет! Ты меня сожрешь!

— Могут ли призраки употреблять алкоголь? — раздался задумчивый голос Яра. — Судя по тому, что я вижу, могут. Интересно, где они его находят и как, собственно, внутрь принимают?

Призрак отскочил от круга и, злобно закричав что-то маловразумительное, стремительно полетел на Яра. Тот стоял спокойно, словно не на кладбище с пьяными призраками якшался, а дома чай пил.

— Осторожно! — пискнула Сима, которая, несмотря на все свои подозрения, не желала лишиться мужа еще до свадьбы. Или делить его с кем-то посторонним, тем более с забулдыжным пьянчужкой.

— Не ты ли мне говорила, что я маг и должен сам?

— Мало ли что я говорила! Осторожно!

Призрак приблизился к Яру, но нападать не стал. Облетел вокруг, то ли принюхался, то ли примерился, разочарованно вздохнул и направился обратно — к Серафиме.

— Кто дал тебе свечу? — настойчиво повторила магиня. — Ответь, прошу.

— Вот… зала…дила… — рассердился призрак. — Вы…пить… уваже…ние… Он пр-шл… дал… ск-зл, зажечь…

— Кто пришел? Где ты этого человека встретил?

— Клетка! Клетка! — вновь заголосил призрак, приходя в возбуждение. — Мучают… не дают… он дал…