Провинциальный роман. Ирина
Шрифт:
Олег между тем вплотную подошел к Евгению, вынужденному сделать шаг назад.
– Я тебя спрашиваю, в цирк попал? – при этом Олег сделал совершенно невозможную с точки зрения Иры вещь, он слегка толкнул Евгения. «Будет драка? – возникла страшная мысль – неужели в самом деле все сгорели карусели? И здесь совсем не настолько безопасное место, как казалось сначала. А вдруг Олег сумасшедший? Ленка притащила меня в сумасшедший дом!»
Олег продолжал наступать на Евгения. На лице Евгения читалась растерянность, он вяло отмахивался от Олега, но тот не отставал и усиливал нажим. Наконец Евгений взорвался:
– Хватит!
– Женя, ты и сейчас ничего не испытываешь? – медовым голоском спросил Олег.
Евгений оторопело уставился на своего мучителя.
– Отвечай быстро! – снова стал агрессивным Олег.
– Не буду! – не менее агрессивно ответил Евгений.
– Замечательно! – спокойным ровным голосом, так неожиданно вновь прозвучавшим, сказал Олег. – Теперь я за тебя спокоен.
Недоумение снова отразилось на лице Евгения.
– Хочешь, чтобы я пояснил?
Евгений, судорожно сглотнув, кивнул.
Ира, поняв, что это игра, которую ведет Олег к ему одному ведомой цели, успокоилась. Это было непросто, выброс адреналина получился нешуточный.
– Ты сказал, что чувств не испытываешь, я за тебя не на шутку испугался потому, что, по-моему, совсем ничего не чувствовать может только не вполне живой человек. Поэтому я и решил проверить. Проверил. Испытываешь. Может быть, не всегда осознаешь, но то, что испытываешь – это точно.
– Вы меня неправильно поняли… – начал было Евгений.
– Что мы могли неправильно понять?
– Это не то, что вы подумали…
– Откуда ты знаешь, что мы подумали? Или ты хочешь услышать, что мы подумали?
– Да…
– Кого послушаем?
– …нет, я хотел сказать…
– Как вы думаете, какое чувство стояло за словами Евгения «Отстань от меня!»?
– Злость!
– Гнев!
– Агрессия!
– Злость!
– Слушай, Женя, никакой загадки здесь нет. Твои чувства оказались прозрачными для окружающих.
Евгений стоял, опустив голову, как будто его поймали на чем-то стыдном. Вся его поза выражала желание стать как можно меньше, незаметнее. Ире впервые за все время знакомства с ним стало его жаль, оказывается, он такой же человек, как и все, со своими собственными уязвимыми точками. В одну из них сейчас Олег и попал. Что для него значит считать себя бесчувственным? Ира как-то неожиданно для себя встала со своего места, подошла к Евгению и обняла его за плечи.
– Женя, ничего страшного не произошло, чувствовать – это прекрасно. Если не позволять себе выпускать бурлящие чувства, они могут взорвать нас изнутри, как кипящая скороварка с закрытым клапаном.
Вдруг Евгений ответил на ее объятие и разрыдался, уткнувшись ей в плечо. Если бы стоявший рядом Олег не поддержал, то Ира вместе с Евгением упали бы на ковер с высоты своего роста.
Евгений плакал, что-то бессвязно рассказывал. Для того, чтобы хоть как-то прийти в себя и успокоиться ему понадобилось минут двадцать. Но когда Евгений убрал руки от лица, он изменился настолько, что окружающим показалось, будто они видят перед собой не Евгения, а, скажем, его младшего брата. Иру эта метаморфоза изумила до крайности. Наверное, после своей собственной работы на тренинге, это было самое сильное впечатление.
Все, кто работал после Евгения, почему-то совсем не запомнились,
Завершился воскресный вечер торжественным вручением дипломов и сувениров. Каждого участника объявляли хитрым замысловатым образом, разыгрывая мини-спектакль, в котором использовались продемонстрированные в ходе работы на тренинге узнаваемые фразы и жесты. Ира смеялась до слез, душу переполняло радостное легкое чувство любви к окружающим. В приподнятом настроении Ира и была посажена на последний автобус, следующий до Ирги.
«Надо же, – думала Ира уже в автобусе по дороге домой. – Каждому надо что-то свое, чтобы стать немного свободнее и счастливее. Мне потребовалось публично выматериться, Евгению публично расплакаться. Может быть, все дело именно в публичности? Какие разные люди, только два дня назад познакомившиеся, а сейчас кажется будто сто лет друг друга знаем… И про Макса я ни разу за выходные не вспомнила». Ира удивленно покачала головой и попыталась устроиться поудобнее – путь предстоял не близкий.
Глава 27
Макс все воскресение метался, как запертый в клетке тигр. Номер Иры он уже выучил наизусть, потому что набирал его бессчетное количество раз, дважды пытался навестить Виталика с Ленкой – безрезультатно. Подобная одержимость необыкновенно удивляла самого Макса. На какие-то доли секунды он останавливался, удивленно пожимал плечами и сам себе отвечал: «Наверное, это пришло мое время, стать одержимым, или наконец-то я нашел женщину, которая мне на самом деле нужна». Потом вдруг накрыла следующая мысль: «А что если я так суечусь потому, что она не зоны доступа? Ведь еще вчера я ходил с Соней в кафе, а сегодня мне кажется, что я уже целую вечность ни о ком другом не думаю, кроме Иринки, Иры, нет все-таки Иринки».
Измученный, Макс уснул с телефонной трубкой в руках около одиннадцати вечера.
В двенадцать пятнадцать домой зашла Ира. Привычно посмотрела на телефон: «Интересно, хоть кто-нибудь мне звонил?» Устало вздохнув, направилась в спальню переодеваться. Через десять минут Ира вернулась в прихожую, подозрительно посмотрела на телефон, потом, махнув рукой, взялась за трубку: «Кто хочет общаться, тот общается!» Волнуясь, Ира набрала номер Макса, у того оказалось занято. Ира недоуменно пожала плечами: «У нас двенадцать, у них одиннадцать. Вообще-то поздновато уже для праздных звонков. Кто может звонить так поздно? Бабуля? Родители? Соня? Хотя, если он разговаривает сейчас с Соней, то, по крайней мере, он сейчас не с ней». Грустно улыбнувшись своим мыслям, Ира отправилась спать. Все равно выходные прошли замечательно, и невозможность дозвониться до Макса не омрачит их.
Сразу уснуть не получилось, многочисленные новые впечатления будоражили, загадочно занятый телефон Макса, тоже не способствовал успокоению. Спустя полчаса Ира, шлепая босыми ногами, снова направилась к телефону. К величайшей Ириной досаде, номер Макса по-прежнему был занят, отвечал короткими гудками. Горько вздыхая и все больше утверждаясь в мысли, что Макс общается так поздно и так долго именно с Соней, Ира снова попыталась уснуть, спустя сорок минут ее усилия увенчались успехом, она забылась беспокойным сном, часто просыпаясь и вздрагивая.