Проводник Воли Кукловодов
Шрифт:
Быстро опомнилась. А я бегом домой, сегодня немерено дел. Ведь с завтрашнего дня мне безвылазно сидеть в резиденции на вахте.
Кстати, Твердолобова в классе не было. Я же обещал, что он будет страдать. "Проклятый меч" не зря зовётся проклятым. Он создавал прямой канал между магом и целью, то есть любые печати попадали прямо в тело, минуя любую защиту. Я наградил его "костоломкой" — заклинание осторожно встраивалось в организм, а после вызывало спазм мышц ломающий собственные кости. Излечение проходит не быстро. Не стоило ему обижать Айю. Ему ещё повезло, что я немного остыл. Сначала хотел использовать "гнилого евнуха" или "малого импотента".
***
Первым
Последний бой состоялся в этом районе, так что им было не до грабежа. А после подписание перемирия. Большинство вещей было сломано в череде городских боёв. Конечно, не обошлось без местечкового мародёрства. Но всякого нужного чуть осталось. Я выбрал себе семизарядный дробовик Ремингтон 870-ой модели 12-го калибра, специальный, армейский. С усиленной базой, а главное, с патронами способной заставить понервничать и меня. "Огненный шар" или "каменный кулак" заключённые в картечи может не пробили, но заставили бы сильно просесть мой "доспех воли". Поэтому я выезжал из гаража не только, наслаждаясь звуком мотора, но и своей грозностью. Пиф-паф и вы покойники. А про револьвер я снова забыл. Позже сделаю, всё равно дома сидеть.
Мой путь лежал в Южный Предел, район хоть и промышленный, но престижный. Производство не терпит шума, поэтому безопасность была на высоком уровне. Что до шума или выбросов смога, то требования к заводам и фабрикам по этим статьям были высоки.
Через тридцать пять минут я был на месте. Переулки и дворы спасли меня от стояния в пробках.
Девятиэтажный комплекс в котором обитала моя подруга был неярок, но опрятен. Немаленькая стоянка утром была пуста, так что я легко припарковался. А ещё через пару минут я звонил в её дверь. Лифт в доме работал и не требовал ключа или карты.
— Сова, открывай! Медведь пришёл! — Кричал я ещё через десять минут. И книга, и похожий мультфильм существовали на Пратерре. — Я знаю, что ты уже не спишь!
— Отвали, Лихач! Меня нет! Не-ту! — Ответил мне женским голосом динамик, находящийся под звонком.
— Открывай! Ты знаешь, я не уйду.
— Малолетка. Придурок. Чтобы у тебя…
И всё в том же духе целых пять минут. Я терпеливо ожидал, прекрасно зная характер своей знакомой.
Юлая Хоуп бодровствовала ночами, а утром и днём спала. А с учётом её любви к самым развязным вечеринкам, я был уверена, что она до сих пор пьяна.
— Ненавижу! — Выдохнула она мне в лицо перегаром, открыв наконец дверь и подтвердив моё предположение.
— Взаимно, детка, взаимно. Не столь сильно, но взаимно, — помахал я рукой у лица, а когда она развернулась хлопнул её по заднице.
— Козёл! — Ответила она, не оборачиваясь.
Я просто вошёл за ней и закрыл дверь, зависнув на минуту, чтобы закрыть все запоры. Юла страдала паранойей, впрочем обоснованной. Её характер и работа позволяли легко заводить врагов.
Девушку в детстве изнасиловал отчим. Она пережила это, убив его и возненавидев всех мужчин. Но при этом любила дразнить. Например сейчас она была в задранной до пояса чёрной блестящей юбке, сверкала упругим задом в стрингах. Порванный на плече топик в тон юбке не скрывал красивую крупную грудь. А тонна макияжа на её лице, сейчас потёкшие, и крашенные разноцветные волосы добавляли последний штрих к её любимому образу. Только
— Говори, — сказала Юла, плюхнувшись на кровать и вливая в себя бутылку минералки, что стояла на прикроватной тумбе.
Я в который раз поразился чистоте её квартире. Пьяница и неряха на улице, дома она была педантом и невероятной чистюлей.
— Мне нужна вся информация по Владистужевым и Нахтриттерам.
Прекрасно знал, что она предпочитала лично проводить выборку и анализ сведений. Я был уверен, что у неё есть вся информация по этим кланам.
— И ради этого ты меня разбудил?
— Ты же знаешь, что пересылка больших файлов может заинтересовать, сама знаешь кого. Совсем другое визит к любовнице.
— А ещё меня называешь параноиком.
— Конечно, на твоей двери ни одной печати. Она не преграда для мага.
— Отвали, — привычно отмахнулась она, удобнее устраиваясь на кровать. — Ты знаешь цену.
Я вздохнул, скинул куртку, ботинки и полез в кровать.
***
Тридцатилетняя женщина с искалеченной психикой не выносила мужских прикосновений. Возможно если бы она стала лесбиянкой, то наверное ей было бы легче. Но тюрьма отвратила её от подобных отношений, хотя бы фобии не появилось. Поэтому за долгие годы она не имела ни с кем даже не интимной, просто дружеской связи. Это привело к тому, что она почти не спала, только алкоголь и таблетки. Годы кошмаров и забытья.
Я встретил её три года назад, через неделю после начала работы в полиции. Типа проверка новичка.
Юла тогда закономерно нарвалась на мага, который приласкал её "параличом". Он бы изнасиловал её, но заинтересовался необычными таззерами. Только спецзаказ это почти всегда индивидуальная привязка. Так что пока он корчился от "шокера", закончилась вложенная в заклинание сила. И девушка наглядно показала ему, что не следует трогать чужие артефакты. А после разревелась в истерике, слишком велик страх. Беспомощность и насилие, всё как в детстве.
Ничего этого я не знал, просто видел сидящую на асфальте обнажённую женщину в крови с головы до ног вокруг которой столпились полицейские. Ни один из них не переступал незримой черты. Словно эта окровавленная плачущая женщина чудовище. Мне стало её очень жалко. Поэтому в ответ на подъопку я просто пошёл к ней и обнял.
Меня били, вырывались, а я только шептал какую-то чушь, пел отрывки колыбельных, принимая удары на "доспех". Мне так было за неё обидно. Разве эта красавица может быть монстром?
Наконец она успокоилась и поняла что бьёт ребёнка, мне было тринадцать.
На следующий день меня отправили к ней за показаниями. Юла меня встретила уже прилично пьяной. И то ли переживая вчерашнее, то ли чувствуя вину за то, что подняла руку на ребёнка, она снова разревелась. Только это была уже не истерика, но желание выговориться. Так я и узнал историю её жизни. Закончив исповедь, она рубанулась прямо в кухне где я хотел взять у неё показания, а после снова обнимал, успокаивая. Так как вырваться из её объятий я не смог, то пришлось и мне лежать с нею пока она проснулась.