Проводник
Шрифт:
— Фото цветное? — уточнил Макс.
А что, прекрасная идея. Даже и нечего ломать голову. Стопроцентное подтверждение пребывания именно в этой реальности. Алекс будет доволен. Музей пополнит опять же, если таковой в их конторе имеется.
Фотограф запнулся на полуслове.
— Простите, что цветное?
— Ну фото, пардон, дагерротип.
— Ах, вот оно что, — парень тонко улыбнулся. — Конечно же, нет, мьсе. Вижу, вы наслышаны о работах Ньепса и Дагера. Насколько мне известно, у них так и не получилось закрепить полученное изображение.
— Да-да, я просто пошутил, — улыбнулся
Чёрт, вот и первый прокол. Мало того, своей памяти нет, так ещё и у старины Билли в этом вопросе зияет огромная чёрная дыра.
— Понимаю, — заулыбался фотограф. — Решили таким образом проверить мой профессионализм, да?
Макс простодушно развёл руками.
— Каюсь и посыпаю голову пеплом. Был такой грешок.
— Надеюсь, теперь убедились? — польщено усмехнулся паренёк.
— Более чем. А когда будет готов дагерротип?
— Завтра в это же время, — деловито подобрался фотограф. — Спросите Шарля, меня тут все знают.
— Я готов, — решился Макс. — Куда мне встать?
— Чудесно! — просиял паренёк. — Стойте, где стоите. Вы как раз освещены лучами солнца нужным образом, — накрыл аппарат чёрной тканью и ловко юркнул внутрь. — И постарайтесь не двигаться тридцать секунд. Даже не моргайте!
— Постараюсь.
Макс принял горделивую наполеоновскую позу и едва слышно пробормотал:
— Сейчас вылетит птичка…
Задержав дыхание, немигающим взглядом уставился в объектив.
Такая архаичная вещь. Столько танцев с бубном. Тканью накройся, карточку вставь, наведи резкость. Потом ещё возня с проявкой. То ли дело цифровик. Щёлкнул и забыл. В буквальном смысле. В фотоальбоме потом окажется едва ли одна из сотни, если вообще окажется. Наверно из-за этой простоты фото и перестанут цениться. Массовые вещи вообще склонны обесцениваться. А тут пока дагеротипия что-то сродни модному искусству. Вот будет ажиотаж, когда первые цветные фото появятся. Фотографы наверно озолотятся.
Едва сдерживаясь, чтобы не моргнуть, облегчённо вздохнул, когда Шарль вылез из-под покрывала.
— Готово. Жду вас завтра.
— Благодарю вас. Буду непременно. Всего доброго!
Приподняв шляпу, Макс вежливо откланялся и неторопливо побрёл по набережной, заинтересовано разглядывая выставленные для продажи работы художников.
Красиво. Осенний и летний Париж, набережная Сены, деревеньки, цветущие луга, дубравы. Эйфелевой башни не хватает, но это ещё всё впереди…
Неожиданно для себя остановился перед небольшой картиной. Тщательно, кирпичик за кирпичиком вырисованный замок в обрамлении изумрудной зелени на берегу реки. На какой-то миг даже показалось, что глаза врут, и это не краски, а цветное панорамное фото.
— Какая красота…
Старенький художник отвлёкся от мольберта и польщено усмехнулся.
— Вы правы, мьсе. Пожалуй, одна из лучших моих картин.
— Очень красиво. Позвольте полюбопытствовать, что же это за райское местечко?
— О, это знаменитое поместье Сен-Клу, совсем недалеко от Парижа. Непременно советую там побывать. Это ни с чем не сравнимое очарование осенней природы, грустные прощальные краски. Бывало, под настроение я останавливался там до зимы…
— Благодарю. Непременно воспользуюсь вашим советом, — загорелся Макс.
Воодушевлённый,
Какой плодотворный выдался день. И по работе, и по другой работе. И знак обозначился, и место. Наверняка такая красота простоит века. Осталось произвести разведку на местности и на всякий случай согласовать с Алексом. Всё-таки больше ста лет, не шутка, мало ли что там придумают. Может на месте парка Дисней-Лэнд сделают. А что, с них станется. После инсульта Пастера уже ничем не удивишь. Вообще ничего святого у людей.
С выбором места Алекс засомневался. Несколько минут рылся в сети и наконец, вынес вердикт.
— Ну как тебе сказать. Место конечно хорошее, до наших дней дойдёт почти нетронутым. Но вот замок, увы, исключается категорически.
— Почему? Так сильно перестроят?
— Да, — замялся Алекс. — Можно сказать и так. Твоя закладка потеряется с вероятностью сто процентов. Советую лучше спрятать где-нибудь в окрестном парке. Судя по плану, там должен быть небольшой ручей. Вот в его окрестностях и прячь. Кстати, а что за знак-то?
— Сюрприз, — усмехнулся Макс. — Мой дагерротип, тьфу, фото, на набережной Сены. Документально зафиксированный факт, между прочим. По-моему лучше и не придумаешь.
— Сразу видно, педант, — усмехнулся Алекс. — Фото, конечно, очень хорошо, но тебе придётся хорошенько потрудиться, чтобы уберечь его от влаги. Может лучше что-нибудь другое, поустойчивей к действию времени?
— Не знаю, — засомневался Макс. — Зря я тогда что ли фотографировался? Постараюсь как следует законсервировать. На всякий случай рядом положу монетку. Десять копеек серебром. И захочешь, не заржавеет.
— Хорошо. Фото, так фото. А вот монетку лучше не стоит. Любители древностей просто обожают обшаривать подобные места с миноискателями. Боюсь, твоя монетка нас не дождётся. Прецеденты уже имелись. Поэтому правило простое, как можно меньше металла. В качестве контейнера используй что-нибудь инертное, неметаллическое, хотя бы ту же бутылку как прошлый раз.
— Бутылку? — хмыкнул Макс. — Чисто между нами, с пластиком здесь пока очень туговато, но в целом намёк понял. Попробую найти что-нибудь подходящее, но тебе придётся пару деньков подождать, пока я буду шарить по магазинчикам. Как ты сам понимаешь, хозяйственных супермаркетов тут пока тоже нет.
— Отлично, буду ждать. Время есть. Если реальность окажется наша, будем двигаться дальше. Наметился у нас один небольшой план.
— Ага, небольшой, — съехидничал Макс. — Знаю я ваши скромные аппетиты. Небось, опять какая-нибудь многоходовая афёра миллионов на десять. Что, снова играем в Кассандру с каким-нибудь ручным брокером?
— Не совсем, — усмехнулся Алекс. — Конечно, имеется и некоторая финансовая подоплёка, но по большей части я бы назвал это спасением общечеловеческих ценностей.
— О как! — восхитился Макс. — Даже общечеловеческих ценностей? Вот это ты завернул. И что же это такая за ценность? Прячем в укромном месте золотой запасец какой-нибудь Трансильвании?
— Я бы не стал сейчас более подробно углубляться в детали, — уклонился Алекс. — Как ты сам понимаешь, план будет иметь смысл только после подтверждения.