Проводник

Мазниченко Артем

Альбина расстроилась. И Вика не могла этого не заметить. Конечно, рассуждала она, девочка надеялась на то, что ей помогут, а тут, мало того, что настращали, так и помощи никакой не предвидится. Миронова встала и подошла к окну, которое выходило в сторону леса. Сосны стояли неподвижно, пара человек выгуливали собак. И тут она обратила внимание на гору, еле видневшуюся из-за деревьев, окутанную легкой дымкой от регулярных лесных пожаров, которые в летний период были так же часты, как снег в декабре. Легкое покалывание на кончиках пальцев, словно электрические разряды, заставили

Вику встрепенуться. Точно такие же ощущения она начинала испытывать, когда находила что-то необъяснимое, но правильное. А гора, словно пирамида Гизы, продолжала выглядывать сквозь лесной заслон.

Почему-то девушке показалось, что еще нынешние ощущения напрямую связаны с этим местом. Ее взгляд, словно стрелка компаса, указывающая на север, неумолимо возвращался к холму. Почему? Вопрос, конечно, интересный. Но необъяснимый.

– Скажи, Аля, а ты четыре года назад на горе не была случайно? – спросила вдруг Вика?

– На Солдатке?

– Да.

– Нет, чего мне там делать? Клещей цеплять?

– Логично. – Вика призадумалась.

– А почему ты спрашиваешь? – поинтересовалась Альбина.

– Не знаю, – через пару мгновений ответила Виктория. – У меня такое ощущение, что все это как-то связано. Я не могу объяснить точно, тут даже не спрашивай, но в таких делах я никогда не ошибалась еще.

– Причем тут привидения и гора? – удивилась девушка.

– Альбин, я правда не знаю, – со смехом попыталась оправдаться Вика.

– Ладно, не буду мучать.

– Не переживай, рано или поздно я разберусь.

– Лучше рано.

– Определенно лучше.

– Чай?

– Да. Надо бы.

Хозяйка встала и принялась шуметь кружками. Вика села на табуретку и задумалась, изредка прерываясь на какие-то вопросы Альбины. У девочки на нервной почве начался словесный понос, она рассказывала всякие истории про себя, про свое детство, про родителей, про их переезд в город много лет назад. Отвечая односложными предложениями, Виктория продолжала размышлять. Она чувствовала какую-то внутреннюю тревогу от того, что не понимает ничего. Такое было впервые.

В пакете, который таскала с собой Альбина, были творожные кексики. Вкусные. Вприкуску с чаем, который сейчас был как-никак кстати, эти кондитерские изделия полностью раскрыли свой вкус, который отдавал запахом ванили с привкусом шоколада и корицы. Интересное сочетание.

– А правда, что на этой горе военная часть была? – спросила Альбина, активно двигая челюстями.

– Да, была, – кивнула Вика. – У меня там отец когда-то служил. Давно, правда.

– А сейчас чем занимается?

– Я не знаю.

– Из семьи ушел?

– Скорее я ушла, – нехотя ответила Вика.

– Это как? – не поняла Альбина.

– Меня бабушка воспитывала. Родители бухали. Она меня забрала, сделала документы на усыновление.

– Ничего себе! – воскликнула Аля, отставив кружку чая на стол. – И они ничего не сделали?

– Когда я уезжала, они были в полном ауте. Как ты думаешь? Можно что-либо сделать в таком состоянии?

– Думая, что нет, – Альбина отрицательно покачала головой. – Извини, не хотела тебя расстроить.

– А

ты и не расстроила, – ответила Вика. – Это было очень давно.

Конечно, это было совершенно не так. Прежде всего, девушка никак не понимала, почему им стало все равно. Ведь так не бывает. Это же родители. Но алкоголь, видимо, напрочь затуманил им разум и атрофировал клетки мозга, поэтому мать и отец были абсолютно инертны. Вика подозревала, что это могло быть связано с их бизнесом, ведь времена были не спокойными, но дела шли хорошо, а наездов со стороны рэкетиров не помнила даже бабуся. Они иногда разговаривали об этом. И о маме с папой тоже.

– Твои родители с какого поселка приехали? – спросила Вика. Она помнила, что Альбина говорила об этом, но так как слушала ее вполуха, названия совершенно не запомнила.

– Таргун, – ответила Аля. – Кстати, там прикольно. А если на лодке выбраться на залив, то можно под водой увидеть старую деревню.

– Старую деревню?

– Да, когда водохранилище заполняли, успели только людей вывести, а деревню снести нет. Она полностью ушла под воду. Там глубина не очень большая, около сорока метров. Но вода чистая-чистая. И все видно. Жутковато, конечно, но очень интересно.

– Офигеть! – воскликнула Вика. – Круто!

– Ага! – подтвердила Альбина.

– Мне бабушка тоже многое рассказывала про старый город, – добавила Виктория. – Он же намного старше областного центра, почти на сто лет, если не ошибаюсь.

– Интересно, а почему тогда не мы стали столицей области?

– Потому что на отшибе, от тогдашних торговых путей далеко. Да и, впрочем, сейчас.

– Тоже верно, – Альбина качнула головой. – А кем ты работаешь?

– Я продавец-консультант в салоне женской одежды.

– А гаданиями давно занимаешься?

– Я уже и не помню, – ответила Вика. – Давно, еще со школы.

– И как ты решила, что будешь гадать?

– Не знаю. – Вика призадумалась. А действительно. Как это произошло? Сейчас гадать на картах для нее само собой разумеющееся, более того, приносящее маломальскую прибыль, но ведь с чего-то это началось. Кажется, первый расклад ей показала именно бабуся. На тех самых старых, потертых от времени, картонных карточках с темно-зеленой рубашкой и, на удивление, отличной полиграфией на рисунках. Сейчас колоды с такими картинками выпускают, но их качество оставляет желать лучшего. А те были классными. И теплыми, даже если лежали на холоде. Удивительно, не правда ли?

– Таня говорила, что ты не только гадать можешь, – продолжила Альбина. – Она говорит, что с тобой нужно носить чепчик из фольги. Что ты можешь мысли читать.

– Не то, чтобы читать, – усмехнулась Вика. – Танька предсказуема, поэтому не так сложно понять, о чем она думает. Мы с ней столько лет дружим, что, поверь, и она тоже может мои мысли читать.

– А все же? – девушка была настойчива.

– Понятно, – Вика посмотрела на Альбину. – Про меня уже слухи ходят?

– Нет, – ответила та. – Не поверишь, я это чувствую. Просто с появлением этих видений, мне кажется, что я могу слышать их, и мысли других людей.