Проводник
Шрифт:
Сгорая от нетерпения, Алиса сняла очки и торопливо шагнула вперед, вытягивая шею, чтобы поближе рассмотреть находку.
– Есть, – с удовлетворением произнес Василий, увидев, как Катя вытаскивает наружу круглую жестяную коробку, перетянутую липкой лентой.
– Открывай! – поторопил он девушку, которая неспеша отряхивала находку от налипшей грязи.
– Ну, открывай же ее! – воскликнула Алиса, глаза ее горели от возбуждения.
Катя накрыла коробку ладонью.
– Значит, так, – спокойно начала она. –
– Да, да! – нетерпеливо закивала Алиса, не сводя алчного взгляда с коробки, тускло поблескивающей в лучах полуденного солнца. Казалось, весь мир женщины сузился, сжавшись до размера этой невзрачной штуковины из поцарапанной, грязной жести.
Поддев ногтем край скотча, Катя принялась его аккуратно разматывать. Когда последние обрывки липкой ленты были удалены, она сняла крышку. Мелькнул целлофановый пакет, внутри которого угадывалось что-то объемное. Разорвав пакет, Катя выложила на землю четыре увесистые пачки долларов.
Алиса кашлянула, не сводя с денег плотоядного взгляда. Доллары гипнотизировали, притягивая как магнит.
– У тебя сейчас слюна закапает, – усмехнулся Василий, наблюдая за женщиной.
– Может, домой ко мне? – не обращая внимания на язвительную реплику, предложила Алиса. – Тут как-то стремно…
– Ничего стремного, мы тут одни, – не согласилась Катя.
Выдержав небольшую паузу, Алиса выдохнула:
– Блин, сколько их?! Маловато как-то… Эх, Вася, Вася… Тысяч пятьдесят хоть будет?
– Семьдесят косарей тут, – самодовольно заявил Василий. – Ты…
– Я считаю, – перебила его Катя. – Вы мне мешаете!
Василий умолк, глядя, как девушка быстро пересчитывает купюры, шевеля губами.
Ни он, ни Катя не видели, как внезапно преобразилась Алиса. Плотно сжатые губы, сдвинутые брови и ледяной взгляд придали ее лицу отталкивающий и даже злобный вид.
– Ну вот, – проговорила Катя, закончив пересчет. Перед ней лежали две стопки долларов, слева побольше, справа поменьше.
– Тут двадцать одна тысяча, – кивнула она в сторону более тонкой стопки. – Моя доля. Пересчитывать бу…
Закончить фразу Катя не успела, оглушенная лопатой, плашмя обрушившейся на ее голову. Несмотря на капюшон, который отчасти смягчил удар, девушка потеряла сознание, завалившись набок.
У Василия отвисла челюсть.
– Вот так, – тихо произнесла Алиса. Отложив лопату в сторону, она присела над деньгами, торопливо сгребая их в сумку.
– Алиска! – прийдя в себя, заговорил Василий. – Что ж ты творишь, сука бешеная?!
Не поднимая головы, женщина продолжала набивать сумку деньгами. «Вжикнув» молнией, она поднялась на ноги.
– Ну, ты даешь, девочка моя, – захохотал
– Стуканутая, – сплюнула Алиса, отряхивая руки. Нервно хихикнув, она добавила:
– Хрен тебе, а не проценты. Все в дом… Все себе, как Васечка говорил. Да, Васечка?
Василий перестал смеяться.
– Пальцы сотри с лопаты, – посоветовал он.
Поразмыслив, Алиса присела на корточки, аккуратно вытирая ручку лопаты об куртку бесчувственной девушки.
– Умница, – с презрительной усмешкой сказал Василий.
Поднявшись, Алиса поддела носком туфельки черенок лопаты, резко дернув ногой. Взлетев в воздух, лопата неожиданно пролетела сквозь Василия, чья фигура в этот момент стала расплывчато-зыбкой.
Оглянувшись по сторонам, Алиса торопливо зашагала прочь.
– Меня не забывай, – бросил ей вслед Василий. – А то ночью приду!
Как только женщина скрылась из виду, он повернул голову в сторону Кати, все так же лежащей у могилы в бессознательном состоянии. Василий почесал затылок, в его взгляде читалась растерянная обескураженность.
– Что ты натворил? – неожиданно раздался мужской голос. Спокойный, чуть хрипловатый голос уверенного в себе человека, разменявшего шестой десяток.
– Она наш проводник! – послышался женский голос, дрожащий от негодования. – Единственный! Ты всех нас подставил, идиот! Понимаешь ты это или нет?!
Василий нахмурился, выпятив нижнюю губу, со стороны напоминая обиженного малыша, которому отказали в покупке дорогой игрушки.
– Плевал я на вас, – проворчал он, но в голосе его не чувствовалось уверенности. – Набросились, как шавки…
– Козел, – прошипел женский голос.
– Кто? – возмутился Василий, подбоченившись. – Совсем берега попутала, Белла? Да я тебя…
Он замер, не договорив – Катины глаза внезапно открылись, и она медленно села.
– Катенька? – осторожно прозвучал мужской голос.
– Пошли вон, – проговорила она. Морщась от стреляющей боли, девушка сняла капюшон и потрогала ушибленное место, затем взглянула на мужчину с женщиной, чьи фигуры маячили у белоснежного памятника.
Василий нерешительно переступил ногами. Воинственный запал исчез, сейчас он явно чувствовал себя виноватым за случившееся.
– Ну, короче, Кать… Ты это… извини. Я не знал, что Алиска так поступит.
– Все ты знал, – отозвался интеллигентного вида мужчина с чеховской бородкой. Его черные проницательные глаза с нескрываемым презрением разглядывали Василия сквозь толстые линзы очков.
– Да какая разница, Сан Саныч! – раздраженно воскликнул Василий. – Чего вы все докопались? Может, судить меня будете еще?! Вон, башка целая у нее! Не умерла ведь?
– Не кричи, – осадил его Сан Саныч, склоняясь над Катей. – Живому человеку плохо, не видишь?