Провокации против России
Шрифт:
Была ли надежда на их позитивный исход? Да, была. Во-первых, односторонний выход из Договора ПРО расценивался в Москве как моральная безответственность Вашингтона перед мировым сообществом. К тому же Белый дом нередко посылал сигналы о возможном компромиссе на этот счет: то за счет модификации договора, то за счет внесения в него каких-то поправок с целью его расширенного толкования, допускающего испытания противоракетной обороны.
Во- вторых, в истории наших отношений с США были довольно сложные проблемы по этой тематике. Но они всегда находили понимание
Складывающаяся обстановка напоминает мне ситуацию конца 1985 г., когда Р. Рейган после встречи в Женеве в личном послании от 23 ноября писал М. Горбачеву: «…правда состоит в том, что у Соединенных Штатов нет намерения использовать свою программу стратегической обороны для получения какого бы то ни было преимущества и что не делается ничего такого, что было бы направлено на создание наступательных вооружений космического базирования. Наша цель - ликвидировать любую возможность нанесения первого удара любой из сторон. Поскольку это так, то в наших силах найти в практическом плане путь устранения тех озабоченностей, которые были Вами высказаны.
Например, не могли бы наши представители, когда они возобновят переговоры в январе, откровенно и конкретно обсудить, какие будущие действия рассматривались бы каждой из сторон как представляющие угрозу?
545
Ни Вы, ни я, по-видимому, не хотели бы видеть наступательные вооружения, тем более вооружения массового поражения, развернутыми в космосе. Не следовало ли бы нам попробовать определить, какого рода системы имеют такой потенциал, а затем попытаться найти поддающиеся проверке пути предотвращения их создания?
И не могли бы наши представители на переговорах обсудить более откровенно и открыто вопрос о том, как устранить потенциал первого удара с каждой стороны?…Давайте будем настаивать на том, чтобы наши представители на переговорах занялись этими вопросами и нашли способ укрепления безопасности обеих стран путем согласования соответствующим образом сбалансированных сокращений. Если Вы так же искренне, как и я, не стремитесь к получению или сохранению односторонних преимуществ, мы найдем решение этим проблемам».
Я привел длинную выдержку из послания У. Рейгана для того, чтобы напомнить, что обстановка в то время по такой же тематике была не менее, а скорее более сложной, чем теперь. И все-таки оптимальное решение было найдено. Может быть, руководителям США и России стоит прислушаться к Рейгану, который очень упорно стремился «забраться на небеса», но… за приливом последовал отлив.
В нынешних условиях, когда президент Буш фактически уже стоял на пороге денонсации Договора по ПРО 1972 г., Россия продолжала пытаться найти компромиссные подходы на переговорах. В частности, добивалась сохранения увязки сокращения СНВ с возможностью сохранения Договора по ПРО. Прорабатывались, например, предложения:
принять взаимные
546
согласиться на проведение научно-исследовательских работ на Земле не только в лабораториях институтов, но и на заводах, полигонах и в других условиях (по договоренности);
согласовать перечень устройств, которые в ходе этих исследований разрешались бы или запрещались к выводу в космос, или в интересах ПРО;
договориться (в силу стремления США к развертыванию эффективной системы НПРО) о сокращении американского противосилового ядерного потенциала, ликвидации условий создания «возвратного» ядерного потенциала и о получении для России права на развертывание МБР с РГЧ ИН.
В такой увязке и при таком подходе можно было обеспечить безопасность каждой стороне, а России, кроме того, сохранить интересы и достоинство государства.
Другие международные соглашения - Договор 1963 г. о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой; Договор 1967 г. о космосе; Договор 1968 г. о нераспространении ядерного оружия; Конвенция 1978 г. о запрещении военного или иного враждебного использования средств воздействия на природную среду - имелось в виду на переговорах не обсуждать и не затрагивать, поскольку они выходят за рамки российско-американских отношений, но, безусловно, использовать в защиту своей позиции.
Однако не зря говорят, что от слова до дела далеко. События, которые стали развиваться вокруг Договора по ПРО с обеих сторон, все более настораживали сомнительными, но вполне ясными маневрами. Во время визита министра иностранных дел И. Иванова 18 мая 2001г. в Вашингтон состоялись встречи с президентом Бушем и госсекретарем Пауэллом, в ходе которых, по мнению И. Иванова, был конструктивный диалог по проблемам Договора по ПРО и НПРО.
Между тем основной смысл этого диалога как раз и вызывал сомнение. «Мы надеемся, - заявил ми-
547
нистр, - что в ходе консультаций стороны смогут выйти на такое решение, которое не подрывало бы базу стратегической стабильности, которая складывалась на протяжении последних 30 лет на основе Договора 1972 г., и вместе с тем позволял бы отвечать на угрозы и вызовы XXI века». (Советская Россия. 2001.)
Какого бы туману ни напускал И. Иванов в своей формулировке, она, безусловно, не исключает возможность пересмотра Договора по ПРО 1972 г. при условии, что это не поведет к подрыву той стратегической базы, которая складывалась на основе этого договора. Что это означает?