Провокация

Зайцев Михаил Георгиевич

4. Примечание:

в формулировках Законов робототехники под определением ЧЕЛОВЕК подразумевается владелец робота...

Блондинку аппетитных форм с веселым ветром в светлой – в смысле расцветки – головке Стас снял на корпоративной вечеринке. Хрен знает, с кем пришла блонда на сейшн, но ушла она со Стасиком. Их первый поцелуй случился в такси, второй – в лифте. Пока Стас открывал двери своей холостяцкой квартирки, блонда успела раздеться до чулков. Они виртуозно потрахались на и над антигравиматрасом. Изможденные, они затихли, бедро к бедру. Стас храпел. Вначале пятого утра он проснулся

от головной боли и страстного желания пить. Трубы горели, как город Питер в начале 2009-го, в конце военного конфликта с прибалтами. Стасик потащился на кухню, где достал из холодильника «Атлант-люкс» и вылакал до дна банку «Голых пяток бога». После чего, фигурально выражаясь, воскрес. Похмельный синдром исчез, будто его и не было. И опять захотелось блондинку. Мальчик прыгнул к ней в антигравиполе, обнял... Блондинка была холодна, как труп. Что вовсе не удивительно, ибо она и была трупом, она была мертва. Не мертвецки пьяна, а «мертва» в прямом смысле этого холодного слова. Так начинался квест, в который Сюзанна играла в тот день. В две тысячи девятьсот второй день ее пребывания в Специальном Учреждении «Сахара».

Сюзанна испытала глубочайшее разочарование, когда выяснилось, что Стас – персонаж, за которого она играла, – всего-навсего попал в параллельный Мир, отличающийся от нашего лишь тем, что там люди ежесуточно умирают с заходом Солнца, а на рассвете обязательно воскресают. И этот биолого-мистический прибамбас, естественно, является стержнем всего тамошнего мироустройства. Набивший оскомину сюжетный ход: «В стране слепых и кривой король» авторы гейма разыгрывали с прямолинейной тупостью. От уровня к уровню Стас все больше и чаще имел новый Мир, двигаясь к очевидному господству над всем и вся в конце гейма.

Сюзанна редко коротала время за геймплеем именно оттого, что большинство игрушек в библиотеке «Сахары» разыгрывали разнообразные модели завоевания различных Миров. Таким образом – Сюзанна была убеждена в этом! – над ней, над заключенной, изощренно издеваются. Иллюзорная власть над придуманным Миром лишь обостряет чувство реального бессилия, разве нет? Что она может реально? Наложить на себя руки, либо нажать «кнопку согласия», вот и все. Вот и все степени свободы, ей реально доступные. Остальное – издевательство.

За восемь лет одиночества она изменилась, очень. Увы, она сохранила рассудок. Хотя ей самой – бывали такие минуты, дни, месяцы – казалось, что еще немного, еще чуть-чуть, и долгожданное безумие спасет наконец-то от ежедневной, ежечасной необходимости быть сильной, оставаться стойкой.

Увы, она прекрасно понимала, что самоубийство одной заключенной не особенно, ха-ха, отразится на общей статистике. Будь иначе, Сюзанна фон Гейрих давно бы свела счеты с этой гребаной жизнью. Не из слабости, а назло! Только так!..

Само собой разумеется, стоит ей нажать «кнопку согласия», начать путь к амнезии, и в конце добровольно инициированного пути она, дело ясное, и не вспомнит, не сможет вспомнить об этой слабости, о согласии, однако, всякий раз глядя на чертову кнопку, Сюзанна воображала, как нажимает ее, и где-то там, далеко, в Европе, вскакивает со служебного кресла какой-нибудь оператор и радостно восклицает: «Йес!» И радостная весть о том, что заключенная фон Гейрих таки сломалась, бежит выше, убегает на верхние этажи власти.

Нет! Нет!! НЕТ!!! Верхолазам власти она радости не доставит, не дождутся! Меньше всего ей охота радовать гранд-тюремщиков, а больше... А больше всего ей хочется сойти с ума. Хотя, если честно – с собой надо быть честной! – сумасшествие тоже

будет поражением, но не совсем позорным, не совсем...

...Ей тогда исполнилось... или семь?.. Шесть. Точно – на ее шестой день рождения, помнится, соизволил явиться братец Клаус. С подарком. Он подарил ей пластмассовые рапиры и затеял игру «в мушкетеров». Он тыкал в нее игрушечной рапирой, смеялся да приговаривал: «Так тебе! Так! Больно? Сдаешься? А вот так тебе! А так! На! Получай! Сдавайся!..» А она молча глотала слезы и упорно не желала сдаваться. И Клаусу надоело ее мучить. Он перестал ржать, сказал серьезно: «Ты, сестрица, уродилась в нашего прадеда. Отец мне про него все уши прожужжал. Как тот учил не сдаваться обстоятельствам. Даже, если некому оценить твою стойкость. Ты молодец, сестрица». Это был первый и последний раз, когда брат ее похвалил...

Играя за Стаса, она удручающе легко прошла дюжину уровней и застряла на тринадцатом, где Стас попадает на Остров в центре Европы, столицы Европы. Причем ночью, когда, в соответствии с логикой гейма, все люди мертвы до рассвета. Однако они, люди, ходят-бродят по Острову, вопреки логике. Ей стало чуть интереснее, но, к сожалению, вскоре выяснилось, что бодрствуют под ночным куполом вовсе не люди-человеки, а переодетые людьми гномы, тролли, эльфы, орки и прочая фэнтезийная нечисть. Они, видите ли, заняты так называемой «ролевой игрой». Для них человеческий Мир – это фэнтези, сказка, уход от действительности и повод для карнавала.

Фэнтезийное коленце в геймплее изрядно девальвировало интерес Сюзанны к похождениям Стаса, и она уж было решила бросить игру, как вдруг изображение героя, залезающего под юбку эльфийке с кастрированными ушками, его изображение, и эльфийки, и фон – все затуманилось, стихло музыкальное сопровождение, исчезли сопутствующие гейму запахи, и вместо всего этого пред Сюзанной предстало рыло робота неизвестной ей модели. Еще один фокус разработчиков геймплея?

Робот заговорил, и Сюзанна сразу же поняла, что игрушки кончились, начались взрослые игры.

Чего-то подобного она ожидала уже давно. Все эти годы она ждала какой-то инициативы от властелинов ее подневольного существования. Перед отправкой в С.У. в пустыне Сахара тот лощеный начальник, помнится, говорил о муках полного одиночества. Давал понять, что всем будет на нее наплевать, всем начальникам. Он врал! Конечно же, врал! Когда-то, как-то, в конце концов они должны были, они просто обязаны отреагировать на ее стойкость! Ведь кто она для них? Кость в горле! И вот – вот! – он наступил, этот самый «конец концов»! Они решились на провокацию! Победа! Маленькая победа Сюзанны фон Гейрих над системой!.. Стоп! А почему, собственно, «маленькая»? Большая, огромная победа!..

Робот обратился к ней, и Сюзанна вступила с ним в диалог. Хотя допреж, проигрывая в уме возможные провокационные ситуации, она собиралась сразу же заявить, мол, что? Не выдержали? Решили хитро на меня надавить, да? Мечтаете, чтоб я кнопку нажала или сунула голову в петлю? Размечтались! Меня не сломишь! Я в прадеда уродилась!..

Придумывая заявления в ответ на ожидаемую – и желанную! – провокацию тюремщиков, Сюзанна фон Гейрих, сама того не осознавая, как никогда близко оказывалась у той грани, за которой наступает безумие. У нее имелось несколько заготовок – едких, пафосных, надменных, – но все они остались при ней. Восемь долгих лет Сюзанна общалась лишь с туповатыми персонажами геймов и не утерпела, поддалась соблазну живого диалога, пусть и с командой коварных психоаниматоров, прикрывшихся маской, личиной робота.