Пройдённый путь (Книга 2 и 3)
Шрифт:
– Как думаете, Семен Михайлович, дадим Ильичу ответную телеграмму?
– Обязательно, Климент Ефремович. У нас такого еще не бывало, чтобы не отвечать.
Ворошилов улыбнулся и, достав из планшета свернутый вдвое листок бумаги, протянул мне:
– Вот, прочтите...
"Вашу № 108/ш получил. Все необходимые распоряжения сделаны. Будет прослежено за точным выполнением возложенного Вами на нас задания".
– По-моему, хорошо. - Я вернул Ворошилову листок.
Утром 6 мая телеграмму отправили.
Задание Ильича было выполнено с честью. Позже из своих ресурсов мы также отправили в Москву несколько сот пудов хлеба.
Мы тщательно
Вскоре после разговора с В. И. Лениным Реввоенсовет Конармии получил телеграмму от Главкома необычного содержания. Мы с Ворошиловым перечитали ее несколько раз. Были и обрадованы неожиданным предложением и озабочены. Главком требовал от нас выделить и в конце мая командировать в Москву сводный полк четырехэскадронного состава с пулеметной командой при хоре трубачей для участия в праздновании в честь III конгресса Коммунистического Интернационала. Как известно, конгресс заседал в Москве в июне - июле. На нем присутствовали представители 52 коммунистических и социалистических партий.
– Видимо, состоится парад, - сказал Ворошилов. Потом добавил: Почетнейшее задание. Международный пролетариат в лице своих представителей коммунистов будет смотреть первую в мире Рабоче-Крестьянскую Красную Армию. Ну, Семен Михайлович, не ударим лицом в грязь, а?
– Да, есть над чем подумать...
Задание почетнейшее, и надо его выполнить с честью, хотя нелегко оторвать от армии целый полк, когда на счету каждый боец и предстояло такое важное дело, как передислокация армии на Северный Кавказ. В тот же вечер мы - я, Климент Ефремович, Минин, врио начальника штаба Щелоков - засели за составление приказа по армии. Надо было предусмотреть все до мельчайших подробностей. Решили: эскадроны выделить по одному от каждой дивизии. Подобрать лучших конармейцев обязательно из строевых частей и лучший комсостав.
– Начдивам лично проверить, - сказал Ворошилов, - чтобы люди все были однообразно, красиво и. строго по форме одеты, оружие ладно пригнано.
– Лошадей отобрать самых лучших, - добавил я, - подобрать одномастных гнедой масти. Разбить лошадей повзводно по отметинам.
– Запишите: оружие, как холодное, так и огнестрельное, проверить и содержать в полном порядке, - приказал Климент Ефремович Щелокову.
– Хор трубачей можно взять из 11-й кавдивизии от расформированной 56-й кавбригады, - предложил Щелоков,
– И на своих серых лошадях, - добавил Минин. С ними согласились. Начальникам санитарной и ветеринарной частей приказали назначить в штаб сводного полка врача, лекпома и ветфельдшера. И по одному лекпому и ветфельдшеру - на эскадрон.
Дали указание службам тыла заблаговременно оборудовать вагоны как для людей, так и для лошадей, каждый эшелон снабдить дровами для варки пищи.
Тщательно обсудили, каков должен быть численный состав полка и его служб. Всего получилось: людей - 523, лошадей строевых - 450, обозных - 52.
– Как только будут сформированы сводные эскадроны, дайте указание их командирам сообщить в штаб армии, сколько в эскадроне награжденных орденом Красного Знамени, кто именно и за какой подвиг награжден, - предложил Климент Ефремович.
– Правильно, - согласился я.
Большая работа предстояла политотделу армии, военкомам дивизий и бригад. В ходе формирования полка они переговорили с каждым выделенным в него конармейцем. Взяли
Командиром сводного кавполка мы назначили Мурзина Дмитрия Константиновича, который был у нас инспектором кавалерии армии. Я знал его лично длительное время и со спокойной совестью доверил ему столь важное и ответственное дело. Военным комиссаром полка назначили состоявшего при мне для поручений тов. Михайловского.
В частях быстро узнали о приказе Главкома. Реакция на него была самой положительной.
Щелоков, усмехаясь в усы, докладывал мне:
– Начдивы доносят, что в полках творится что-то необычное. Словно вся армия к параду готовится. Конармейцы подтянулись. Бреются чуть не два раза в день. Чинят обмундирование, сбрую. Лошадей чистят и моют - хоть сейчас выводи на смотр. В наряд отбоя нет от добровольцев...
– Что же удивительного, - ответил я. - Конармейцев можно понять. Побывать в Москве, увидеть Ленина мечтает каждый из них. И для того, кто удостоится такой чести, это будет самой лучшей наградой за все труды, за все лишения, что вынес он в боях за годы войны...
Вскоре мы телеграфировали Главкому, что его приказ о формировании сводного полка от 1-й Конной выполнен.
– Итак, Семен Михайлович, я ухожу из 1-й Конной, - сказал мне на другой день Ворошилов. - Приказано принять командование Северо-Кавказским военным округом. Жаль уходить. Впрочем, мы ведь будем рядом.
– Да, конечно рядом, - грустно улыбнулся я в ответ.
После разгрома белогвардейщины перемены в нашей жизни были неизбежны. Я ждал их, готовился к ним и все-таки сообщение об уходе от нас Ворошилова воспринял с грустью. Да и не только я - все конармейцы тоже. От души мы желали нашему дорогому Клименту Ефремовичу успехов в новой должности. Мы знали, верили, что его ждет большое будущее.
Боевая дружба связывала меня с Климентом Ефремовичем на протяжении всей жизни.
Трудно дать исчерпывающую характеристику этому человеку, хотя мы вместе рука об руку работали не один десяток лет. Рядовой боец партии и армии, политработник, талантливый полководец, крупный государственный деятель, Климент Ефремович был многогранен. Сколько раз я сталкивался с ним и всегда открывал в нем новые, порой неожиданные черты.
Ворошилов был горячим сторонником создания 1-й Конной. С первого дня ее организации он состоял бессменным членом и председателем Реввоенсовета армии, являлся одной из центральных фигур руководства операциями конармейцев на всех фронтах гражданской войны: Южном, польском, врангелевском - и особенно руководства партийно-политической работой в этом весьма сложном и специфическом по своему составу боевом организме.
В Рабоче-Крестьянской Красной Армии командармы, члены реввоенсоветов, командиры и военкомы всех степеней были в то же время первыми бойцами, готовыми в, любой момент стать в передовые шеренги воинов и встретить врага лицом к лицу. История гражданской войны хранит многочисленные случаи личных подвигов ответственных военных деятелей и полководцев. Стоит только вспомнить, каким бесстрашием обладал, как вел себя в бою М. В. Фрунзе. Подобное явление характерно для Красной Армии, как армии нового типа, и свидетельствует о полном военно-политическом единстве ее воинов независимо от их служебного положения. Климент Ефремович был не только командармом, опытным военно-политическим руководителем, но и отличнейшим передовым бойцом.