Пройдённый путь (Книга 2 и 3)
Шрифт:
Приказ был подписан и разослан в дивизии. Мы уже собрались отдохнуть, когда пожаловал неожиданный гость - Демьян Бедный. Он направлялся в 12-ю или в 14-ю армию, но в связи с сильными боями в районе Ровно и Острога агитпоезд застрял в Здолбунове.
– Почуял я, что там "загорать" еще долго придется, и побывал в одиннадцатой дивизии. Теперь к вам прикатил, да не как-нибудь, а на тачанке. Надеюсь, переночевать пустите?
Вечер мы провели в обществе этого интересного, остроумного человека. Его произведения в Конармии хорошо знали и ценили. Да и не только конармейцы, все трудящиеся страны гордились тем, что Демьян Бедный - для буржуазии вредный, а для' пролетария и
Поэт прочитал нам несколько своих новых произведений. Потом попал в "плен" к Сергею Константиновичу Минину. Тот писал стихи, и ему не терпелось, чтобы их оценил сам Демьян Бедный.
Утром Ворошилов с Мининым уехали в Бердичев. Я остался в полештарме и следил за выдвижением соединений в назначенные им районы.
6-я и 4-я дивизии особого сопротивления не встречали. Выходила в указанный район и 14-я. Но на левом фланге армии завязались бои. К полудню 11-я кавалерийская выбила противника из Дубно, затем форсировала Икву и повела наступление на форт Тараканово, в пяти километрах юго-западнее Дубно. Попытка взять его с ходу не увенчалась успехом.
Бригаде 45-й стрелковой дивизии вначале удалось ворваться в город Кременец. Однако удержаться там она не смогла. Подтянув свежие силы, неприятель отбросил наших пехотинцев на восток.
Ночью посыльный от И. Э. Якира привез два довольно любопытных документа - приказы польского командования, взятые у пленных офицеров. В первом из них излагалась задача 6-й польской армии: обороняясь на рубеже рек Иква и Збруч, удержать Малую Польшу (Восточную Галицию). Второй приказ раскрывал группировку войск против левого фланга Конармии. Из него я впервые узнал, что в районе Кременца действовала группа генерала Шиманьского в составе 10-й пехотной бригады и 105-го пехотного полка. Район Дубно - Броды занимала группа полковника Ясинского - около 3000 штыков и 320 сабель. В приказе указывалось, что при подходе 18-й пехотной дивизии к Кременцу эти войска перейдут в наступление на северо-восток.
Намерение противника нанести удар по нашему левому флангу подтвердилось на следующий же день. Утром 18-я пехотная дивизия начала атаки вдоль реки Иква. В юго-западных предместьях Дубно бои приняли особенно ожесточенный характер. Бригады Ф. М. Морозова держались стойко, предпринимали сильные контратаки, и все же к вечеру под давлением превосходящего противника 11-я дивизия была вынуждена оставить город.
За Хорупань дрались части 14-й кавалерийской дивизии. О напряженности боев здесь свидетельствует тот факт, что село четыре раза переходило из рук в руки. В конце концов оно осталось за нами, причем в последней атаке противник понес тяжелые потери. А произошло это так. 81-й кавалерийский полк Ф. X. Водопьянова демонстративным отступлением завлек атаковавшую его пехоту к небольшому лесу, где в засаде стоял 82-й полк. Дальше все было просто: выскочившие из леса эскадроны в несколько минут смяли цепи противника.
Попытки врага наступать на Луцком направлении окончились неудачей. Бойцы 2-й бригады 6-й дивизии сбили четыре аэроплана и захватили в плен летчика американца Фаунда Леро, Конармейцы еще раз убедились, что Антанта на помощь Польше не скупится.
На большинстве участков наши, хотя и уставшие, соединения сдержали натиск противника. И все же обстановка становилась тревожной. Особенно на левом фланге, где поляки овладели городами Дубно и Кременец, а наш сосед 14-я армия - далеко отстал. Из полученной нами копии телеграммы А. И. Егорова командарму 14-й было ясно, что и командование фронта обеспокоено таким
Чтобы упредить удар противника по нашему флангу, я приказал Ф. М. Морозову совместно с 134-й стрелковой бригадой и частью сил 14-й кавдивизии перейти в наступление и снова овладеть Дубно. 45-я стрелковая дивизия и кавгруппа А. М. Осадчего получили задачу захватить Кременец.
Около двух ночи после нескольких часов штурма 11-я кавдивизия ворвалась на окраины Дубно. Враг, не считаясь с потерями, упорно сопротивлялся. Пленные показывали, что офицеры неистовствовали и при малейшей неустойке расстреливали солдат прямо на месте.
Части И. Э. Якира захватили приказ командующего 6-и польской армией от 10 июля № ОП2409/Ш. Он настолько любопытен, что я не могу побороть искушение процитировать его.
"1) Вследствие недостойного и трусливого поведения солдат на фронте, писал генерал Ромер, - приказываю применить к ним следующие репрессии. Полки должны исправить всеми способами, какие они найдут нужными, тех солдат, которые оказались трусами. Так как они оказались недостойными носить оружие, их следует вооружить палками и топорами, и этим оружием они должны пользоваться до тех пор, пока не добудут винтовок у противника и этим восстановят свою честь. В комендантской команде штарма тоже наделить палками тех солдат, которые в Проскурове показали себя трусами{52}. Для отличия мужественных солдат от трусов снабдить первых наилучшим обмундированием.
2) Всякий бегущий должен быть расстрелян на месте. Жандармерия полевая, этапная и полиция должны предпринять все меры к прекращению паники и поимке дезертиров.
3) Ожидаю рапортов, какие меры приняты, чтобы противодействовать трусости.
4) Всех, которые до настоящего времени были уличены в недостойном поведении в бою, немедленно предать суду. Одновременно сообщить в рапортах списки офицеров, бежавших от частей, и какие меры против них приняты"{53}.
Генерала Ромера возмутила трусость его солдат и офицеров. А я с полной ответственностью могу заявить, что в Конармии трусов не было. Все бойцы, командиры и политработники сражались, презирая смерть, до последнего патрона, пока руки держали оружие. Но был и у нас позорный случай.
Произошло это как раз во время описываемых событий. В ходе боев за Кременец Кубанский полк численностью до 400 сабель из резервной бригады, входившей в кавгруппу А. М. Осадчего, бросил свой участок и перешел на сторону врага. Этот полк был сформирован из пленных казаков и, как показало расследование, был спровоцирован к бегству бывшими белогвардейскими офицерами. Между тем другой полк резервной бригады, состоявший в основном из добровольцев, проявил себя исключительно стойким и был впоследствии награжден орденом Красного Знамени...
На рассвете 14 июля из Бердичева позвонил Ворошилов и сообщил о поступившей от командующего фронтом записке. В ответ на нашу просьбу дать армии небольшую передышку А. И. Егоров писал, что отдыхать можно, но его директива должна быть выполнена. А какой же мог быть отдых, когда противник решительными действиями втягивал нас в тяжелые бои? Об этом я сразу же телеграфировал командующему фронтом, подчеркивая, что вместо отдыха Конармия вынуждена максимально напрягать силы для борьбы с атакующими во фланг польскими войсками.