Пройти чистилище
Шрифт:
— Растерялись? — спросил он.
— Немного, товарищ генерал.
— Садитесь и вы, — разрешил Андропов. Он понимал смущение сотрудников разведки. Председатель КГБ очень редко встречался с «нелегалами», предпочитая просматривать их письменные донесения.
— Как вас зовут? — вдруг спросил по-английски Андропов.
Он смутился. Но мгновенно принял решение.
— Кемаль Аслан, — он впервые назвался тем именем, под которым ему теперь предстояло жить.
— Вы хотите уехать в Америку?
— Если получится, конечно.
— Где вы изучали английский язык?
— В детстве я жил в Америке, но помню его не совсем хорошо. До шести лет жил в Филадельфии. Потом семья переехала в Болгарию.
Андропов обернулся на Трапакова.
— Спросите его что-нибудь на турецком. Я хочу посмотреть на его дикцию, динамику речи и манеру себя держать.
— Где вы будете жить в Турции? — спросил Трапаков.
— В Измире живет мой второй дядя. После смерти отца мы жили с матерью на ее родине в Бургасе. Теперь я собираюсь вернуться в Измир.
Трапаков посмотрел на Андропова. Тот кивнул головой и уже по-русски спросил:
— Вам все объяснили?
— Все, товарищ генерал.
— Вы едете не на один год, и не на два. Возможно, лучшие годы вашей жизни пройдут там, за рубежом. Это очень нелегко, но так нужно. Когда вам будет особенно трудно, всегда помните, что у вас есть Родина, во имя которой вы и делаете свою работу. Мы всегда будем помнить о вас. Что бы там не произошло. Вам ведь, кажется, нет еще тридцати лет?
Андропов прочел его досье перед приездом на дачу. Память у него действительно была отменная.
— Да, товарищ генерал.
— Есть какие-нибудь просьбы, пожелания?
— Нет, товарищ генерал.
Председатель заметил на столе смешного медвежонка. Он почему-то взял в руки игрушку, помял ее и, положив на стол, тихо уточнил:
— Это по вашей легенде?
— Любимая игрушка моего персонажа. Она с ним была еще в Филадельфии. Ее подарил дядя, — объяснил «Кемаль».
— Симпатичное существо, — без улыбки сказал Председатель. Андропов смотрел ему в глаза, словно спрашивая, сумеет ли он, выдержит ли. И вдруг спросил: — А песни какие вы любите?
— Песни? — на мгновение он запнулся и быстро нашелся, — разные, товарищ генерал. И наши, и не наши. Но по легенде я должен любить и американские, и турецкие, и даже болгарские.
Крючков хмуро смотрел на него. Ему, аскетичному и немногословному человеку, не нравилась излишняя разговорчивость его агента. И даже невыбритая правая щека раздражала его, словно в этом была доля личной вины и самого Крючкова. Андропов неожиданно обернулся к Трапакову:
— Вы свободны, — сказал он подполковнику. И, дождавшись, пока тот выйдет, тяжело вздохнул и сказал:
— У вас будет совсем другая жизнь, Кемаль. И, наверное, первое время это будет интересно и даже романтично. Вы очень молоды, Но по легенде вам и должно быть двадцать шесть лет. Первые годы кажутся самыми перспективными. А потом часто бывает разочарование, некоторые не выдерживают
— Понимаю, товарищ генерал.
— О матери не беспокойтесь, — Андропов не только читал, но и помнил все его досье, — мы позаботимся. Что вы ей сказали?
— Объяснил, что должен уехать надолго. На несколько лет. Просил ее не волноваться, — как можно спокойнее ответил он.
— Правильно. Что ж, — Андропов встал. Быстро вскочил Крючков. Поднялся со стула «Кемаль Аслан».
Андропов протянул ему руку.
— Счастливого пути.
Рука Председателя КГБ была сухая и холодная. Он осторожно пожал руку и сдержанно поблагодарил.
Андропов повернулся и вышел, не сказав больше ни слова. Крючков, как и его шеф, не терпевший лишних эмоций, только кивнул на прощание. Его люди еще успеют попрощаться с нелегалом и за него, и за себя.
Когда они вышли на улицу, дождь уже прекратился. Было слякотно и грязно. У автомобилей стояли сотрудники Первого Главного Управления.
Андропов пошел к машине, кротко бросив остающимся:
— До свидания.
Крючков поспешил за ним.
Уже в автомобиле, когда он тронулся, Андропов задумчиво произнес:
— Очень молодой.
— Может, приостановим отправку? — не понял его Крючков. Председатель КГБ покачал головой.
— Пусть едет, — сказал он. Больше до возвращения в основное здание КГБ он не сказал ничего.
А «Кемаль Аслан» стоял у окна и смотрел на сиротливо приютившееся невдалеке дерево. Словно пытался запечатлеть этот образа своей памяти. Впереди были долгие годы нелегальной работы. Это был последний день на подмосковной даче. Утром следующего дня началась операция по его переправке.
Глава 1
В этой части Хьюстона всегда бывают пробки. Он с раздражением оглянулся. Разумеется, сзади уже выросла кавалькада машин. Теперь придется ждать, растроенно подумал он. Однажды на трассе между Лос-Анджелосом и Сан-Франциско он попал в такую пробку, что прождать пришлось целых четырнадцать часов. В летнюю жару, под палящим солнцем, без глотка воды. Потом оказалось, что впереди была крупная авария и сильный пожар, из-за чего движение в тот день было остановлено.
Он раздраженно откинулся на спинку своего «шевроле». Поднял стекла и включил кондиционирование в кабине. Достал небольшой персональный компьютер. В конце концов столько дел, что можно поработать и в машине. Но эта пробка может не рассосаться до вечера, и тогда он, конечно, опоздает на встречу, чего никак нельзя допускать. Однако выехать отсюда нет абсолютно никакой возможности. И самое печальное, что он забыл свой телефон спутниковой связи в офисе. Торопился и оставил его на столе, решив, что заберет вечером.