Шрифт:
1.
Максим чувствовал необъяснимое беспокойство. Во рту от волнения пересохло. Он не видел её более пяти месяцев по земному времени, она никогда не летала с ним: это он был избранником космоса, а она любила Землю. И тут вдруг случилось: одна миссия на двоих.
Максим мысленно заказал свежевыжатый апельсиновый сок, потому что подумал о ней. На поверхности барной стойки «материализовался» высокий бокал с апельсиновым соком, внутри бокала обнаружилась фиолетового оттенка трубочка. Максим взглянул на эту деталь и усмехнулся: «Новый чип работает безупречно. Он легко подключился к искусственному
Лина решительно направилась к нему, сияя улыбкой.
– Ты чего застыл? – она кивнула на его руку с растопыренными пальцами, которая так и не достигла цели – бокала с апельсиновым соком. – Вижу: мой любимый напиток. Прекрасно, спасибо. Что будешь сам, Макс?
Макс усмехнулся, проведя пальцами по слегка отросшей бороде – лёгкая небритость придавала шарм. Она общалась с ним так непринуждённо, как будто и не было пяти месяцев молчаливой разлуки.
– Я впервые на этой экзопланете, – тихо прошептала девушка, присаживаясь на лёгкий вращающийся стул из белого пластика у барной стойки.
– Экзопланета именуется Уютной бухтой, неофициально, – он подмигнул, широко улыбнувшись, – совсем недавно эта планета стала частью глобальной космической сети Центрального искусственного интеллекта.
– Эта новость внушает чувство безопасности, – бодро отреагировала Лина. – Глобальная космическая сеть контролирует машины искусственного интеллекта, установленные не только на экзопланетах, но и на территориях научных станций и военных баз – словом, наша галактика Млечный Путь буквально пронизана этой сетью. Макс, теперь в безграничном космосе нет ощущения одиночества, потерянности, бесприютности! Я даже не представляю, как человечество обходилось без неё в 21 веке.
Макс хмыкнул: Лина всегда была слишком эмоциональной и непосредственной, но, может быть, именно эти качества нравились ему.
– Макс, я слышала, что твой высококлассный звездолёт «Пульсар» вне глобальной космической сети Центрального искусственного интеллекта. Это правда, Макс? – синие глаза Лины выразили неподдельный интерес.
– Тебя беспокоит это?
– Да, если уж быть честной. Я немного боюсь, Макс, потому что… придётся положиться на тебя и на не апробированную наукой машину.
– Лина, я подписал контракт с «Заслон-космо». Это – одна из ведущих компаний на рынке высоких технологий. Это они – разработчики новейшей модели искусственного интеллекта, которую мне предстоит испытать в процессе полёта к экзопланете Райдан. Да, искусственный интеллект работает в обособленном режиме, но его конструктор – очень и очень надёжная компания. Ничего не бойся, Лина.
– Как думаешь, не слишком ли много возложено на звездолёт «Пульсар»? У тебя – ответственная миссия, у меня – ответственный проект. Хотя я сама подписалась на этот полёт: я знала, кто будет пилотом.
Макс почувствовал неловкость: ох, как он не терпел даже намёков на свой профессионализм.
Лина подняла бокал:
– У меня созрел тост, капитан, –
– За достижение цели, Лина, – поддержал он. – Однако не ожидал тебя увидеть, – Максим запнулся, – так быстро.
– Я торопилась. Правда… не успела осмотреть важный груз. Ты, конечно же, помешал мне, Макс, – немного с иронией начала она.
«Помешал? В каком смысле?!» – на лице Макса выразилось недоумение, но перебивать девушку он не стал.
– Во всяком случае, – продолжала Лина, – мой чип на запрос о состоянии поддерживающей среды в боксе с водорослями выдал обнадёживающий ответ: с биологическим материалом всё в полном порядке.
Макс хотел было уточнить, в чём конкретно его вина, но глядя на энергичную Лину, которая буквально излучала жизнерадостность, отвлёкся и, вместо застрявшего вопроса в голове, спокойно сказал:
– Как же я без тебя скучал, – он не удержался от нахлынувших чувств и коснулся руки Лины. Девушка бросила беглый взгляд на этот жест, и лицо её порозовело.
– Макс, это мой первый серьёзный биологический эксперимент на экзопланете Райдан. В возможности этой планеты мало кто верит, но я верю. Ты не представляешь себе, Макс, сколько я вложила сил в генетические ресурсы многоклеточных организмов, которые, я уверена, с нашей лёгкой руки приживутся на Райдане.
Лина говорила так горячо, так убедительно, и при этом её необыкновенно синие глаза излучали столько стойкой веры в положительный результат эксперимента.
«А может, я зря сомневаюсь в ней, в этой хрупкой, спортивного телосложения девушке? Может, я зря думаю, что она не выдержит испытаний, которые нам предстоят на планете?» – Макс невольно залюбовался Линой. Она заметила то чувство обожания, которое внезапно выдал его внимательный взгляд. Она почувствовала смущение: лёгкий румянец вновь покрыл её щёки.
– Доктор биологических наук одной из ведущих лабораторий Земли не должен сомневаться в своём успехе. Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы помочь тебе, Лина.
– Звезда РОС135 – тусклый красный карлик. Ты понимаешь, Макс, сколько преимуществ он даёт? Он будет долго согревать наш Райдан, он погаснет одним из последних среди подобных собратьев во Вселенной.
Во взгляде Максима явно притаилась усмешка:
– Одним из последних среди подобных собратьев во Вселенной?
– Макс, я хотела сказать, что у моих водорослей достаточно времени, чтобы размножиться и разрастись в реке. Макс, ты только представь, сколько сил сотрудники биолаборатории вложили в «правильные» мутации растений, чтобы они послужили человечеству.
– Прекрасная мечта, и без смелой мечты нет прогресса, – Максим отклонился на спинку стула и перевёл взгляд на окно, за которым виднелись остроконечные горы.
– Ты о чём, Макс? – взгляд Лины сделался напряжённым.
– РОС135 относится к классу вспыхивающих звёзд. Светимость, на первый взгляд, спокойной звезды, может повыситься внезапно. Вспышка в десять тысяч раз превысит мощность самых сильных вспышек на Солнце. И тогда…
– И тогда рентгеновское излучение буквально «смоет» озоновый слой и уничтожит зачатки зарождающейся жизни. Да, всё так. Но современная наука рассчитала момент возможной вспышки. Макс, за это время мы успеем поставить лекарство на поток и, возможно, избавим человечество от онкологических заболеваний. Во всяком случае, будем лечить рак как лёгкую простуду.