Прозвище Карнакеевска
Шрифт:
– Я категорически не перевариваю себя за то, что я русский, – с тоской говорил им Дудкин. – В знак протеста я нигде не работаю. Что выращиваю на своём приусадебном участке, то и продаю. Выживу как-нибудь, но протестовать не перестану.
– Можно, конечно, протестовать, – заметил Виктор. – Это у нас в стране не запрещено. Но неплохо было бы и что-то зарабатывать.
– Я, между прочим, инженер-строитель, – сообщил Трифон Ермолаевич. – Вкалывал прорабом в частной компании. Высшее образование имею. Но вот основательно решил стать свободным, демократичным
– А ваша жена, – робко спросила Анна. – Она тоже… отдыхает?
– Моя супруга Агния Фадеевна работает, – Дудкин протяжно вздохнул. – Она, между прочим, предприниматель. Владелица одного из городских салонов красоты. Не только стрижёт, красит волосы дамам и прочее, но и занимается другими полезными делами, например, маникюром. Специалист! Пусть трудится.
– Но ведь она, получается, работает на Россию, – сказал Агаров. – Даже налоги платит.
– А куда деваться? – Трифон Ермолаевич развёл руки в стороны. – Но она тоже Карнакеевск считает Русофобском и обожает США. У нас, в основном, такие славные люди и обитают. Прекрасный город. Мы находимся в осаде. Окружены врагами со всех сторон, но держимся.
Частично откровенный Дудкин, конечно, не стал чужакам сообщать о том, что каждый месяц горожане собирают деньги, солидные суммы, для милитаристов, неонацистов и террористов из соседней страны, которая находится в состоянии войны с Россией. Американцы и другие страны им не только помогают, но тоже участвуют в этой акции. Так почему бы ни принять в полезном и важном деле, на взгляд предателей и подонков, участие людям пусть и российского города, но с особым мышлением и восприятием текущей действительности.
Их постоянно навещает важный чиновник из столицы Борис Львович Мерковиц, который переправляет эти колоссальные суммы за границу по своим каналам. Его проверяли активисты из городского клуба почитателей культуры США. Валюта успешно доходят до адресата в целости и сохранности. Кроме того, не страдающий от безденежья господин Мерковиц постоянно добавляет ещё и солидную часть долларов и евро из своих сбережений.
Пусть он – бережливый господин, но не жадный. Знает, что на эти деньги закордонные господа приобретают оружие и всё необходимое для их армии. Тем более, такое указание пришло в Карнакеевск-Русофобск ни откуда-нибудь, а из самих Штатов. А это многого стоит.
Молодые археологи откровенно признались Дудкину, что, наверное, что-то недопонимают. Может быть, и, когда-нибудь им тоже станет стыдно за то, что они русские и живут в глубоком невежестве.
– Вот именно! – Дудкин поднял указательный палец вверх. – Придёт время – и вы поймёте, что истинная демократия, свобода и толерантность там, за Океаном. Но точно так же, как у них, должно быть и в России.
– Всё-таки, как это интересно! – громко сказал Виктор. – Вот живёшь на свете и ничего не знаешь.
– Кто бы нам рассказал, что и к чему, – задумчиво
– Чёрт с вами! – махнул рукой Трифон Ермолаевич. – Приходите завтра ко мне, в гости. Прямо с утра, часам к десяти. Когда ближе познакомитесь с нами, то сразу же окунётесь в удивительный мир истинной свободы. А потом понесёте эту правду в массы! Я живу в частном секторе. Вон в том доме.
Он, подобно заправскому регулировщику, ладонью правой вытянутый руки указал, куда, конкретно, следует двигаться. На всякий случай, назвал адрес. Зачем это Дудкину надо? Да только для того, чтобы ещё пару человек перетянуть в стан предателей. Понятно, что курочка про зёрнышку клюёт. Потом, глянув на нездешних парня и девушку, как на пустое место, Трифон Ермолаевич продолжил мыть картошку. Уже не обращал на них абсолютно никакого внимания.
Попрощавшись с Дудкиным, молодые люди Виктор и Анна направились в сторону ближайшего озера. Там ведь можно не только позагорать, но и поудить рыбу. Они уже слышали, что здесь водятся большие щуки, да и карпы и лещи. Телескопические удилища и всё, что необходимо для рыбной ловли, у них имелось, находилось в больших рюкзаках-понягах. Что уж там рассуждать, почти настоящие археологи.
Но если честно и открыто сказать, то следует деликатно заметить, что об этой специальности они имели довольно смутное представление. У них были совсем другие фамилии, а совсем не те, которые значились в заранее заготовленных документах – в паспортах и прочем. Но имена, чтобы удобней им было общаться друг с другом при свидетелях, они сохранили старые. В общем, Виктор и Анна, молодые лейтенанты Неридов и Горданова состояли на службе в головном республиканском Управлении Федеральной Службы Безопасности.
А заранее заготовленные паспорта и другие «археологические» документы были спрятаны в их рюкзаках, в целлофановых пакетах. Сделано это было так, чтобы самые любознательные господа и дамы могли тайно убедиться в том, что они, на самом деле, археологи с фамилиями Агаров и Сидикова.
Они в этом городе принимали активное участие, вместе с другими сотрудниками ФСБ, в тщательной и тайной операции, которая не требовала суеты и спешки. Необходимо было поставить жирную точку на судьбах многих основательно обнаглевших граждан странного города, за которым закрепилось пусть негласное, но вызывающее название Русофобск. Да и фактически «Карнакеевск» звучит гораздо лучше. Это ведь любому понятно.
В предстоящем общении с местными жителями Виктор и Анна решили больше не удивляться и не наводить критику на действия и поступки местных жителей с неадекватным мышлением. Теперь необходимо было прилюдно и убедительно впадать в состояние задумчивости и порой восторга. Только так они могли стать в этом логове, как бы, своими. Трудная задача, но вполне выполнимая.
Конец ознакомительного фрагмента.